Вглядываясь в полумрак своей небольшой комнаты, Оридат внезапно потерял интерес к своей дальнейшей судьбе. Ему стало совершенно безразлично, что с ним произойдёт или может произойти в ближайшее время. Ворвутся ли к нему в комнату королевские гвардейцы или явится тёмный маг, халфинга это не волновало. Более того, он перестал размышлять о собственных действиях. Полное безразличие наполнило разум гипнотизёра.

Он сам оказался в том состоянии безропотного подчинения кому-то постороннему, в которое попадали те, против кого халфинг применял свои гипнотические способности. Однако, в его случае, никакого постороннего вмешательства в его мысли и желания не было осуществлено. Оридат сам неосознанно ввёл себя в это состояние в надежде побороть одолевающий его страх, который являлся причиной появления непобедимой бессонницы.

Погружённый в апатию и безразличие Оридат, прихрамывая, подошёл к комоду, чтобы затушить горящую свечу. Как только пламя погасло, и в его комната вновь погрузилась во тьму, Оридат вернулся к своей кровати. Он лёг в кровать, без каких либо мыслей. В данный момент, эмоциональное состояние халфинга лишало его каких-либо мыслей. Халфинг прибывал в таком состоянии до тех пор, пока не почувствовал, что засыпает.

«Зачем я покинул своих родителей? С какой целью я противился деревенской жизни и стремился оказаться в чужом городе, где мне не место? Почему тогда я был таким глупым, когда категорически решил оставить Адоел? Может, мне следует вернуться в свой родной регион?» – перед тем как окончательно погрузиться в мир сновидений, Оридат задумался над этими вопросами. Однако принять какого-либо взвешенного решения халфингу не удалось. Потому что он, наконец, смог уснуть, несмотря на прежнею бессонницу.

Мысли о родине, которые наполняли голову Оридат перед тем, как он заснул, не могли не иметь своих последствий. Во сне халфинг увидел свои несколько искажённые временем и эмоциональным состоянием воспоминания из собственного детства. Все эти образы во сне гипнотизёра, так или иначе, были связаны одновременно с двумя вещами. Одна из них представляла переосмысление недавно пережитых событий. Другая часть напрямую напоминала Оридату о его родине – Адоеле.

Оридат проснулся от того, что его разбудил Наир. Когда Оридат окончательно проснулся и вспомнил не только последние события, но и то, кем он вообще является, его ожидало ещё одно открытие. Оно заключалось в том, что пришедший к нему в комнату брат Олтона выглядел и вёл себя весьма взволновано. Узнать причину произошедших изменений в поведении Наира халфингу удалось вскоре после своего пробуждения. Её сообщил его гость.

– Оридат, меня прислала к тебе Деланья. Перед сном, ты просил её разбудить тебя, если удастся обнаружить что-то важное в «Летописи Виалрии». Она нашла какую-то интересную информацию на страницах этой книги. Поэтому, я сейчас стою перед тобой. Ты готов последовать за мной, или предпочтёшь и дальше отдыхать после всех пережитых приключений, – прибывший к халфингу Наир кратко сообщил ему цель своего прибытия и предоставил гипнотизёру право выбора, как Оридату правильно поступить в данной ситуации.

Несмотря на своё безразличие к происходящим событиям и овладевшей им апатию, Оридат захотел упускать возможность узнать что-то новое, связанное с добытой им «Летописью Виалрии. Именно поэтому халфинг попросил Наира подождать немного. Ему требовалось время на то, чтобы пробудить свой заспанный разум и подняться с кровати. Что было сделать не так просто, как этого хотел гипнотизёр. Ему мешала вернувшаяся боль в области левого плеча.