В зал вернулась Лана с ужином.

– Присядете? – с натянутой улыбкой обратилась она к гостье.

Аэлин рассеянно направилась к столу и села на скамью.

Лана отошла к стойке и перемолвилась с Верном парой слов. Тот усиленно пытался концентрироваться на ее речи, но мысли его занимала едва не случившаяся перепалка между охотницей на иных и Петером Адони. Лана легонько щелкнула пальцами перед носом мужа.

– Ты меня слушаешь, старый дурак? – проворчала она.

Верн энергично закивал, бросив короткий взгляд на стол, за которым должна была сидеть Аэлин. Ужин остался нетронутым, а место гостьи пустовало.

Вечерело. Сизые сумерки Прита готовились перейти в ночь, роняя на деревню прохладу и свежий запах остывающей земли.

Петер Адони торопливо шел по тропе, надеясь успеть обернуться до того, как непроглядная ночная тьма окутает всю округу. Внутренний голос подсказывал ему прямо сейчас вернуться домой, но Петер игнорировал его. Он хотел убедиться, что охотница на иных, по какой бы причине она ни оказалась здесь, не нападет на след данталли. Петер чувствовал себя в долгу перед ним и был рад возможности этот долг вернуть.

Дом Мальстена Ормонта стоял на отшибе, забора вокруг него не было. Когда-то этот дом принадлежал жившему в Прите старому кукольнику. Чуть больше года назад старик, почуяв на себе дыхание Рорх, озаботился поисками помощника, которому мог бы передать дело. Посетивший Прит странник Мальстен Ормонт – тихий, не докучающий и усидчивый, – показался ему милостью богов, и он с удовольствием взял его в подмастерья. Об анкордском кукловоде старый кукольник если и слыхал, то лишь краем уха. Вдобавок он предпочитал не занимать голову далекими сплетнями. Хватало ему и местных пересуд.

Мальстен работал без нареканий, не жаловался на низкую плату и не отказывался помогать старику по хозяйству.

Через полгода после появления Мальстена в Прите кукольник умер во сне, оставив дом и дело своему помощнику. Мальстен довел до ума небольшую мастерскую, стоявшую поодаль от дома. Именно там его можно было увидеть чаще всего, если кому-то взбредало в голову пройти мимо его жилища. Сегодня Петер Адони не ожидал встретить кукольника там. Грегор сказал, что Мальстен не будет забирать свои работы с собой. Стало быть, если он еще не покинул деревню, то должен быть в доме, а не в мастерской.

Петер поспешил к входной двери. Окна были темны, обе комнаты казались пустыми.

Тем лучше, если он уже ушел, – подумал Петер, но в дверь все же постучал.

Ответа не последовало.

Немного помедлив, Петер решил для надежности проверить и мастерскую. Ее дверь тоже оказалась заперта, на стук никто не отозвался.

Петер глубоко вздохнул и ощутил, как внутри него отчего-то зарождается опасение. Ему показалось, что в сгущающихся сумерках за ним кто-то наблюдет. Стараясь отогнать страхи, он тихо кашлянул и вновь постучал.

– Мальстен, вы здесь? – окликнул он.

Движение неизвестного нападающего было почти неуловимым, словно дуновение легкого осеннего ветра. Петер не успел даже вскрикнуть, когда кто-то резко развернул его и прижал спиной к двери кукольной мастерской, а у горла сверкнуло широкое лезвие клинка.

Клинок паранга угрожающе касался горла.

– Сам знаешь, что будет, если дернешься! – Прежде бархатистый голос Аэлин приобрел непривычную резкость и грубость. Петер застыл и задержал дыхание, вытаращившись на охотницу. – А теперь рассказывай все по порядку. Начни с того, почему ты солгал.

– Ч-что? – заикнулся Петер, – я ничего не… я ничего не сделал, я…

Аэлин отточенным движением надавила на клинок. Петер зажмурился и задрожал, воздух вокруг горла зап