Фрейлины переглянулись.

– Я думаю, что не стоит, – сказала Людмила. – Ещё неизвестно, чем ты заболела, Аделька. А на улице я выходила на балкон – несмотря на то что светит солнце, всё-таки уже не май месяц, как говорят у нас в Рязанской области. Ветер холодный, королевский гидрометцентр сегодня утром передавал, я слышала, что ветер с океана, с Антарктиды идёт циклон и, возможно, к вечеру надо ждать, что будет очень холодно и даже, вполне вероятно, дождь со снегом. Совсем заболеешь!

– Ой! – попыталась возразить принцесса. – Вы же знаете, что этим прогнозам полностью доверять нельзя. Мне наш метеоролог сказал по секрету, что их прогнозы – то есть вообще, не только у нас – в лучшем случае на 70—75 процентов сбываются, а так и того меньше. Особенно в нашей области с таким уникальными климатическими условиями.

– Да, да! – поддакнули Людмиле другие девушки. – В самом деле не стоит!

– Но можно одеться потеплее, поверх платья накинуть плащ-накидку, – сказала принцесса. – У нас, кажется, есть? – посмотрела она на Людмилу.

– Есть, ваше величество! – ответила та. – Великолепный тёплый шерстяной плащ-накидка «летучая мышь» с капюшоном. Но мне кажется, он будет не совсем в тему для такого мероприятия.

– Давай лучше сначала посмотрим, какая у тебя температура, – предложила Констанция.

Тут в дверь робко постучали. Это были девушки-служанки, которые принимали участие в одевании принцессы.

– Скажи им, пусть пока подождут, – обратилась она к Констанции.

Когда проверили температуру, она, к удивлению девушек, оказалась не повышенная, а пониженная: 35,8 градуса.

– А я и чувствую, – сказала заболевшая юная гранд-дама, – когда под утро начала мёрзнуть, что-то не так, никогда со мной такого не было. – И добавила упавшим голосом: – И что теперь?

– Надо позвонить Бадулю, – сказала Гортензия.

Она из фрейлин была самая рассудительная девушка.

– Звони, – обратилась принцесса к Людмиле, – пусть срочно едет во дворец. А ты, – сказала Констанции, – иди к служанкам и объясни им осторожно, что я сегодня не смогу выйти… Ну, ты понимаешь… Только чтобы без паники. И если из моих родственников кто там, пригласи ко мне.

Обычно раньше всех из вельмож приходил её дядя-граф, министр внутренних дел королевства. Действительно, дядя, брат её покойного отца, был уже в приёмной. Звали его Карл. Он тут же прошёл к племяннице. Выслушал её краткий рассказ про болезнь. Он тоже был того же мнения, что в таком состоянии выходить ей к народу не стоит.

Через пять минут уже весь дворец знал, что её величество захворала и ежесубботний выход отменяется.

Придворный лекарь Бадуль – чудаковатый толстяк с рыжими бакенбардами и лысиной, – кроме того что был личным доктором принцессы, помимо фармацевтики ещё практиковал алхимию в собственном доме, состоящем из восьми комнат, на улице Джордано Бруно, где жила вся интеллигенция королевства. «Сейчас буду как штык!» – ответил он фрейлине, поняв по её голосу, что с принцессой и в самом деле что-то серьёзное, она заболела. Но это не означало, что приедет он на своей далеко не первой молодости «тойоте» минимум через час. Доктор любил выпить, и не только за обедом у принцессы, но и в любое время суток, если этому способствовали обстоятельства и настроение, не принимая во внимание даже врачебную практику и свои алхимические и генетические эксперименты. Но доктор он был, что называется, от Бога – такой редкостный дар. Мог с точностью до суток определить, едва посмотрев на заболевшего и задав два-три наводящих вопроса, какую заразу и где он подхватил, сколько времени она будет развиваться в организме и какие лекарства надо принимать. Чего ещё там случилось, пробормотал он, сев на кровати и высматривая носки: с них он всегда начинал утреннее одевание. Чудак и есть. Женщины из сервис-фирмы ещё пока не было, она приходила позже. Рыже-красный, с густой шерстью двухголовый кот – результат неудачного генетического эксперимента доктора – вылез из-под кровати, где грыз башмак, и замяукал, видя, что хозяин проснулся: дескать, дай мне колбасы, я голодный, а то сейчас изгрызу твои ботинки «Доктор Мартенс», будешь ходить в кроссовках, как ходят городские недоросли. Доктор, не глядя нашарил ногами шлёпанцы, пошёл на кухню, вынул из холодильника бутылку пива: кот бежал за ним как привязанный, он уже был научен, что если хозяин куда-то торопится, то может и забыть его накормить, а когда придёт Моника (так звали даму из сервис-фирмы, которая обычно делала уборку у доктора), ещё неизвестно. Выпив залпом бутылку, королевский лекарь крякнул, вытер тыльной стороной ладони рот, достал из холодильника полпалки варёной, с белыми крапинками жира колбасы, отсёк ножом два ломтя: один тонкий – для себя, второй, раза в три толще, кинул коту. Кот, сразу поймав левой головой, точнее, зубами левой головы кусок, припечатал его к полу лапой, и обе головы, урча и шевеля усами от наслаждения, принялись её есть. «Доволен?» – сказал доктор и пошёл одеваться.