«Розовая романтика окрашивается в красный хоррор?»⠀

Хрустнул венчик цветка. Поцарапал пятку. Лана подняла цветок, чтобы рассмотреть получше.

Ей никогда не снились такие правдоподобные кошмары. Может, цветы галлюциногенные?

Ландыши благоухали свежестью.

⠀

«Нужно перестать читать триллеры». Девушка тряхнула волосами и решительно поднялась.

Наваждение кошмара не рассеялось. Повисло в воздухе образом серийного маньяка и мешало собираться на свидание.

⠀

– 9.50, – подмигнули часы, и Лана с сомнением закрыла дверь. Опаздывает.

Она сбежала по лестнице и едва не кувыркнулась.

Липкая капля ужаса стекла между лопаток.

На нижней ступени невинно застыл бумажный самолетик.

Пальцы подрагивали то ли от холода, то ли от страха, но кофе в картонном стаканчике опасно колыхался. Горький напиток захватил мир и пробрался в душу, а еще почти в каждый двор. Станции дозаправки для людей. Черная бодрость и привычка с молоком: «Не знаешь, что делать? Выпей кофе».

⠀

– Андрей! – проходивший мимо сосед оглянулся.

– Лана?

– Где хранятся семейные секреты?

Парень споткнулся и пролил на темное пальто кофе.

– В могиле, – зло прошипел он, пытаясь очистить одежду. – У тебя все хорошо?

Лана отстраненно кивнула. Сосед не поверил, но бросив:

– Пока! – ушел.

– В могиле, – тихо повторила она и развернула послание.

«Хранитель семейных историй!»

Точка восклицательного знака продавила лист насквозь.

В левом углу выдавлено: «сегодня».

⠀

Если смотреть через поднимающийся пар, реальность расплывается, превращаясь в намек.

⠀⠀

Девушка подняла самолетик. Бумага, окутанная кофейным ароматом, дрогнула и на ней медленно проявились буквы:

«Вспомни заветное желание».

Сердце пропустило удар. Невидимые чернила из сладкой воды. Надпись проявляется при нагреве. Совсем как в ее книге.

⠀

Через пять минут она села в такси.

– Старое кладбище за городом.

– Метель обещают, – буркнул водитель.

«Это ведь логично. Хранитель семейных историй – склеп или могила.

Но что за семья?»

⠀

Метель началась, когда она подошла к старому тису, его веточка выделялась в первом букете.

На вычурном надгробье горела лампада, освещая надпись:

«Истинная любовь – это свет путевой звезды, она не гаснет».

Порыв ветра бросил в лицо колючие снежинки.

Лана натянула повыше воротник и заметила в стороне расчищенную табличку: «Ландышева Мария».

⠀

Белые колокольчики второго букета. Многозначный символ. Корень ландыша, Соломонова печать – с его помощью искали клады. Она прочитала об этом, когда писала новую главу.

У самого надгробья торчала стрела. На оперенье сверкал ключик.

⠀

Метель рвала в клочья пышные сугробы. Взгляд споткнулся о книгу в руках печального ангела.

⠀

«Вспомни заветное желание».

Девушка бережно стряхнула снег с каменной книги.

«Оно исполнялось сейчас, я будто стала героиней собственного романа. Обязательно допишу».

К книге крепилась маленькая коробочка. Не с первой попытки, она вставила ключик.

На красном атласе беззащитно выделялась звездочка эдельвейса.

«Пожалуй, такое признание в любви еще красноречивее первой фразы».

⠀

В этот момент громыхнул выстрел.

⠀

Девушка по инерции упала на колени, прикрывая голову руками. И только спустя бесконечную секунду поняла, что сквозь зажмуренные веки виден свет.

⠀

Искры фейерверка догорали в снежной кутерьме.

⠀

В трех шагах стоял Димка и нос у него был красным, как… она не смогла подобрать сравнение, потому что в руках он крутил переливающееся гранями колечко.

⠀

– Ты в курсе, что делать предложение на кладбище в метель, это как-то… – Лана недоговорила. Димка шагнул вперед и надел кольцо на ее окоченевший палец.

– Ты чокнутая писательница.

Ее счастливый смех распугал даже снежинки.