– Так вот почему медитация так важна на Востоке! – воскликнул Димка.

А я подумала: не зря китайцы исчисляют возраст человека с момента его зачатия, а не рождения…

– Да, отключив сознание, мы получаем максимум информации, – кивнул Олег. – Шура занимался восточными единоборствами и знает об этом. Остальное объясню в двух словах.

У нас пять входных каналов информации. Или же пять чувств, как принято говорить. Но у каждого доминирует какое-то одно. И когда мы говорим о хорошей зрительной или слуховой памяти, это значит, что один лучше воспринимает зрительные образы, другой – слуховые, и так далее. Поэтому сначала определите, кто перед вами? И стройте разговор, исходя из этого. Знайте: язык дан, чтобы скрывать мысли, но тело не врет никогда! Поэтому запомните изначальное состояние своего визави, задайте несколько вопросов, на которые знаете ответы, и наблюдайте за его реакцией. Следите за мимикой, жестами, движениями пальцев и глазных яблок, за поворотом головы… Запоминайте, когда он лжет, а когда нет… Затем отключите сознание и впитывайте малейшие изменения в его поведении… Это похоже на транс. И человек, в конце концов, окажется перед вами, как на ладони! Ну, и себя, конечно же, старайтесь контролировать.

Мы, как завороженные, слушали Роднина. И я подумала: может, он часто держит руки в карманах из-за своей эмоциональности?

– А как влиять на людей? – в Димкином голосе звучал неподдельный восторг.

– Для этого нужно проникнуть в бессознательное собеседника. Правда, сознание, как цепной пес, вас сначала туда не пустит… Постарайтесь его приручить, усыпить, притупить бдительность!

– Но как?!

– Подстройтесь под ритм дыхания собеседника, под тональность и темп его речи. Повторяйте движения, жесты… Только незаметно! Станьте его отражением… Это называется подстройкой и практикуется в цыганском гипнозе. Но едва проникли в бессознательное, сразу же ведите человека за собой. Манипулируйте им, но только осторожно, чтобы он не догадался!

– А дальше? – затаив дыхание, спросил Сорин.

– А дальше начинается наука, которой учатся очень долго, – зевнул Роднин. – Я все это рассказал, чтобы вы сразу поняли, если кто-то захочет влезть в вашу психику. И еще, чтобы вы лучше чувствовали окружающих, и при необходимости могли влиять на них. Но знайте: чтобы теорию применять на практике, нужно долго тренироваться.

– А кодирование? – обиженно спросила я. – Мы думали, ты нас этому научишь!

– Ох, ребята, – засмеялся Олег, – я учусь всю жизнь и никак не могу выучиться, а вы хотите целую науку за один вечер постигнуть? Одно скажу: знание основ психологии современному человеку нужнее для самозащиты, чем приемы рукопашного боя. И детей в школе я бы не сексуально просвещал, – они этому и сами быстро учатся, а психологически. Это, кстати, и в сексе помогает.

– Олег, – я запнулась и покосилась на ребят, – ты пенял мне, что я тебя избегала. Но ведь ты чувствовал, как я к тебе отношусь? Так почему же не внедрился в мое бессознательное и не провел там свои манипуляции?

Мужики замерли.

Роднин поперхнулся дымом, закашлялся и уставился на меня:

– Милая, ну, о чем ты говоришь?! Во-первых, я не был уверен в твоих чувствах. А, во-вторых, если бы и знал о них, то это было бы таким же насилием, как физическое. А, может быть, даже хуже. Ну, представь себя на моем месте: разве ты решилась бы на такое?

Я подумала и честно сказала:

– Не знаю!

Мужчины застонали от смеха.

Олег беспомощно огляделся, решил, что я его не поняла, и попытался втолковать:

– Представь, что без памяти влюблена в меня, а я тебя избегаю. Но ты можешь изменить ситуацию при помощи пси-технологий. Разве ты пошла бы на это?