Улыбка тиранки была сродни оскалу акулы – недаром эту расу сравнивали с земными хищными рыбами. Избитые и устрашённые необузданной жестокостью пленники, молча, утирали окровавленные лица и уже не сопротивлялись унизительному осмотру. Тиранка с пренебрежительным видом щупала мускулы людей, заглядывала каждому в рот, а потом сверялась с личной картой. Наконец она повернулась к капитану Виларокси.

– За инсектоида даю шесть тысяч.

– Шесть с половиной.

– Шесть. За троих самцов дам по пять тысяч. Остальных беру по три. А самки, насколько я вижу, уже возрастные. Только из уважения к твоим трудам возьму их по тысяче двести за штуку.

– Трикси, ты вьёшь из меня верёвки. Пойдём на корабль, выпьем по стаканчику "вырвиглаза", дела наши обсудим.

Огромный тиранец – видимо, старший охранник, презрительно посмотрел сначала на Трикси Кумму, затем на Виларокси.

– Этот человек всегда стремится обмануть тебя, Трикси. Будь моя воля…

– Беви, твоя воля никогда не будет здесь первой, – тиранка пренебрежительно махнула рукой в сторону огромного тиранца и сказала уже капитану Виларокси: – Аарон, если ты думаешь, что напоишь меня, и я накину сотню-другую…

– Ну что ты! – широко улыбнулся Виларокси. – Просто посидим, поговорим, как старые друзья…

Судя по усмешке, промелькнувшей на толстом лице Тальве, капитан знал, что делал. Впрочем, Сергея меньше всего волновали коммерческие удачи и неудачи торговца. Парень чувствовал себя ненормально спокойным – словно это не с ним произошло ужасное приключение, словно это не он только что слушал отвратительный торг, где живых людей мерят штуками, продают и покупают. Сергей смотрел, как голубокожего брукийца и жирного Тальве сменили два тиранца, закованные в странного вида доспехи, и с отстранённым удивлением отметил, что полные шлемы, нагрудники, шипастые браслеты и налокотники тиранцам, и без того имевшим зловещий вид, явно не нужны.

У него мелькнуло, что, если броситься на охранников, то, возможно, его сразу убьют. А это лучше, чем мучиться неизвестно сколь долго. Но Сергей отбросил эту мысль. Нужно надеяться на лучшее! Кто знает, вдруг, представится возможность сбежать отсюда. Кстати, откуда "отсюда"? До сих пор ещё было непонятно, где находится он и другие рабы. И, несмотря на только что данное обещание самому себе не впадать в отчаяние, Сергей почувствовал, как на глаза наворачиваются предательские слёзы. Раб! Раб какой-то агрессивной тиранской психопатки! Он смахнул слёзы и поднял выше голову. Мужчины не плачут!

*****

– Индекс деловой активности сегодня снизился на незначительные пять процентов, – сообщила ведущая новостного выпуска с дежурной улыбкой. – В целом ситуация на Энормийской бирже…

– Кого они хотят обмануть? – Хрис – пастух атрекари, кивнув на проектор телестерео, зло сплюнул на пол бара "Приют усталого путника". – Их, так называемая, деловая активность уже вторую неделю падает на "незначительные" проценты и скоро окажется ниже дна энормийского океана.

– Я думаю, наша биржа давно в минусе, – мрачно сказал пожилой мужчина, по виду офисный работник низшего разряда. – Вы только посмотрите, что творится в этом зале.

Хрис послушно огляделся, хотя и до этой секунды прекрасно знал, что зал переполнен. Сюда набились как городские завсегдатаи, так и приезжие фермеры, охотники, пастухи атрекари, вроде него, Хриса, наёмные работники, разведчики недр…

– Вот вы почему здесь оказались? – "воротничок" низшего разряда наклонился вперёд. – Из-за хадау, правильно? Потому что они сошли с ума. Мне сказали, что хадау сегодня приходили к самой городской границе. Они опасны.