Через неделю папа уволился из университета. Еще через месяц уехал в какую-то религиозную общину, оставив нас с мамой одних. Навсегда. Наши друзья и знакомые смотрели на нас с осуждением. Я знаю, за глаза они говорили: «Если бы муж был счастлив в семье, в секту бы он не ушел». Как будто они имеют право судить! Тогда я твердо для себя решила, что продолжу папино дело. Мне казалось, что если я стану великой ученой, то окружающие изменят свое мнение и о папе. Ты спрашивал, почему я решила стать ученой, – вот честный ответ на твой вопрос.

Кристина остановилась и посмотрела на меня выпрашивающими одобрения глазами. Ее взгляд бегал по моему лицу, будто она пыталась прочитать мысли. А я молчал. Если бы этот разговор случился в понедельник, когда я пришел на лекцию Кристины, то я бы не устоял перед ее просьбой рассказать о подземной Лаборатории и Бесконечной Лестнице. Я вообще не умею говорить людям «нет». Но за два дня многое изменилось: теперь я знал, что если еще раз нарушу Табу, то больше никогда не попаду на работу. Страх заставлял молчать.

Однако я не мог лишить девушку надежды узнать, что случилось с ее отцом. Я решил сказать полуправду, схитрить, обезопасив себя и приобретя союзника, желавшего, как и я, раскрыть тайну Бесконечной Лестницы.

– Если тебе это поможет, то я работаю в Лаборатории, в которой раньше работал доктор Крамп и которую посещал твой отец. Там, в подвале здания, за запертой дверью находится Лестница, бесконечно уходящая вниз. Я точно знаю, что она есть, хотя никогда не был внутри…

– Но ты хотя бы пытался?! – возмутилась Кристина.

– Мы с Димой решили проверить правдивость этой истории и проникнуть в подвал Лаборатории, – ответил я.

– Судя из разговора за ужином, неудачно?

– Да, неудачно. Вместо Бесконечной Лестницы мы обнаружили простой склад. Никакой Бесконечной Лестницы или гравитационной ловушки там не было, что нас очень разочаровало. Ладно меня разочаровало. Что подумал Дима, я предпочитаю не знать. Я уже подумал, что Бесконечная Лестница – выдумки, как один знающий человек сказал, что все дело в том, что мы открыли дверь не в ту комнату. Он открыл дверь и показал Лестницу.

– И что ты увидел? – прищурила глаза Кристина.

– В этот раз я увидел не подвал, а Лестницу, уходившую вниз. Была ли она бесконечной, сказать не могу – внутрь меня не пустили.

После этого Кристина, словно журналист, берущий интервью у знаменитого актера, обрушила на меня цепочку вопросов. Она методично спросила обо всем: не спал ли я в Лаборатории? Нет. Не слышал ли я неизвестные голоса? Нет. Не отказывала ли в Лаборатории техника? Нет. Какие сны мне снятся после трудоустройства в Лабораторию? Обычные, такие же, как и раньше. А подробнее?.. И все в таком духе. Мои ответы девушку только разочаровывали. В конце концов она спросила:

– Ты можешь меня познакомить с человеком, открывшим дверь на Лестницу?

– Нет. Он из службы безопасности, и, если я задам ему такой вопрос, он меня сразу арестует.

– А показать дверь в Лабораторию?

– Это секретное предприятие. Кто тебя туда пустит?

Девушка сложила на груди руки, и, покусывая губу, задумалась, как преодолеть возникшую проблему. Мне это показалось занимательным – ученый, опубликованный в «Сайнс», серьезно рассуждает на оккультные темы. Со слов Алексея Георгиевича, Крамп таким и был, но с ним я знаком не был. А за доктором Майер я мог наблюдать вживую.

Погода этому, правда, не способствовала. Снегопад усилился и теперь валил увесистыми хлопьями, забиваясь в глаза, рот и нос. Находиться на улице стало совсем неприятно. Еще немного, и дороги могло полностью завалить. В этом случае мне пришлось бы часами пробиваться до своего дома. Разговор нужно было откладывать на более удачное время.