Я сжимал пальцы в кулаки, и молча сглатывал. Никогда не плакал здесь, в отличие от других детей, кого обижали. Я вообще старался никого не подпускать к себе. Часто уходил в одиночку на задний двор. Там читал книги или листал журналы для мальчишек, ковырял ямки палочкой в земле, чтобы запрятать секретики и строил шалаши. Иногда думал про отца, прокручивал последние дни с Бетти и пытался вспомнить дедушку, которого видел, когда был совсем мал.

Через два с половиной года меня усыновила семья Форестов. Воспитатели говорили я везунчик, взрослых детей редко берут в семью, но я не считал это везением. Если бы они знали мою жизнь, скорее бы сказали, что с меня довольно. У меня появилась надежда на новую жизнь, на людей, которым я буду нужен. Знакомство мне не очень понравилось. Первая встреча была похожа на собеседование. После такой сидишь и думаешь примут тебя, или нет. Ты рассказываешь про свои лучшие достижения, болезни, показываешь, что умеешь, наверное, если твои умения не подойдут, возьмут другого ребёнка, более подходящего. Моего приёмного отца звали Раймонд, его смущало, что я сутками сижу в комнате и не выхожу на улицу. Супруга Стелла, ещё более беспокойная. Они приехали недавно в Орхус с четырьмя детьми с запада Калифорнии, непонятно зачем им я. Младшая – Ника, старшая – Софи и погодки Кентер и Билл. Я выбил отдельную комнату, потому что не смог ужиться ни с кем из них. У Форестов отличная семья, но я чувствовал себя лишним. Мне были не нужны родители, я сам мог позаботиться о себе. Раймонд работал местным журналистом, часто задерживался допоздна, а утром неизменно читал свежий выпуск журнала «Сверчковая трель». В нём публиковали статьи про мистические события Орхуса. Когда никто не видел, я захватывал парочку изданий и уносил к себе в комнату.

Отрывок из последней статьи: «В Тёмном лесу нашли около тысячи мёртвых бабочек ─ парусников. Неизвестные собрали их в виде кругов».

У многих народов бабочка является символом души. Её освобождение из высохшего кокона, трактуется как победа над законами мёртвых. Она связывает потусторонние миры с текущей реальностью. В момент рождения бабочки, возносится к небесам душа умершего предка и перерождается. Книга Тёмной магии, которую я нашёл в поместье Сэтвулов, описывает ритуал Рихта. Ритуал возрождения души ведьмы через тело бабочки. Пишер задёргался, когда ему на глаза случайно попался этот номер. Он шёл за сигаретами в киоск и жирный заголовок на обложке приковал взгляд. Чуть позже я познакомлюсь с ним.

В статье прилагалось несколько фотографий. Зрелище одновременно красивое и жуткое. Вдруг буквы стали перескакивать по местам, я проморгался. Выдохнул. Наверное, показалось. Закинул журнал в стол и продолжил делать наброски. В субботний день в школе уроков не было. Я не понимал зачем тратить время на пустой трёп учителей, но не пропускал уроки из-за Хло. Наблюдал со стороны за ней, не осмелился поздороваться, но однажды мы столкнулись у входа в столовую на большой перемене. Я выронил рисунки. Она не разозлилась, а улыбнулась: – А ты их видишь?

– Вижу, что? – ответил я.

– То, что рисуешь…

– Мне часто снятся эти странные фигуры.

– Наверное, это неприятные сны?

– Я вижу их каждый день и кажется привык…

Мальчишки не дали закончить разговор, и чуть не вытолкнули Хлою. Она посмотрела на меня и зашла внутрь. Я старался запомнить едва заметное поблёскивание во взгляде. После этого столкновения мы стали встречаться в коридорах школы и разговаривать. В какой-то момент кошмары прекратились, а я думал только о зелёных глазах Хло. Днём позже опекуны подарили мне компьютер, купленный с рук для подготовки к экзаменам. Его экран иногда рябил, тяжёлые файлы он не тянул, справлялся только с работой в excel-файлах. Когда провели интернет, он с трудом прогружал страницы браузера. Я засиживался по ночам, пересматривал сводки газет, искал любую информацию про исчезновения людей в Дании. Верил, что это поможет найти записи об отце. Я засиделся до четырёх утра, потом рухнул мёртвым грузом на кровать.