– Спасибо. Как ваше имя?

– Это не важно. Впрочем, меня зовут Светлана. Не обольщайтесь, что я буду вас подкармливать.

– Спасибо, Светлана. Но собаку же вы иногда балуете. Чем я не кобель? – Николай опять огрызнулся.

– Собаки так не огрызаются, когда их кормишь.

– Они просто не жили в человеческой шкуре, – он ответил уже без злости.

– Может, поэтому они умеют быть благодарными и не кусают того, кто их кормит.

Светлана повернулась и пошла по своим делам. Николай смотрел ей вслед и не понимал своего чувства по отношению к ней. То ли злость, то ли обида, как на родного человека. У него вообще сегодня с утра непонятно что происходит. Голова как будто надутая от мыслей. В голову лезут какие-то воспоминания о родителях, о своём детстве.

– Ну что, Мурка, поела?

Он посмотрел на собаку. Это был спаниель рыжего окраса. Как она оказалась бездомной, никто не знает, но команды выполняла хорошо. Назвали её Муркой, уж очень ласковая была, и она откликалась. Каждое утро она бежала к подъезду за едой, и если в миске ничего не было, то ложилась мордой к миске и лежала, а когда кто-нибудь проходил мимо, то поскуливала. Люди, которые шли из магазина, ей обязательно что-то давали. Собаку знал почти весь дом, и никто не прогонял. Она поест и убежит к бараку, а после обеда, около четырёх часов, бежит обратно к подъезду. В это время всегда гуляла женщина с ребёнком лет восьми с ДЦП. Мурка брала в пасть палку, подбегала к коляске, виляя хвостом, и клала её перед коляской. Женщина (скорее всего, мама) бросала эту палку, а Мурка несла обратно.

Это очень нравилось мальчику, он улыбался и пытался движениями своего тела как бы участвовать в этой игре.

– Пошли, Мурка, домой, полежим, что-то мне нехорошо. После обеда придём. Ты поиграешь с пацаном, а я обещал дворнику помочь дверь в мусорокамере подремонтировать.

Мурка понимающе побежала за ним.

Николай сел на свою лежанку и стал разбирать пакет. В комнате он был один. Лекарств было много: антибиотики, таблетки от кашля, парацетамол и даже градусник. Там же была записка, как и что принимать. Ещё в пакете лежало три пирожка и в пластмассовой упаковке картофельное пюре с котлетой. Он съел это быстрее, чем смог осознать, что живёт не один, затем встал, положил три пирожка на обеденный «стол», налил воды, выпил лекарства, лёг и уснул.

Проснулся он оттого, что скулила Мурка. Было почти четыре часа.

– Как ты время узнаёшь? – он повернулся к собаке. – В кого ты такая умная? Ладно. Пошли.

Поспав, он чувствовал себя лучше, но температура ещё была. Пока он спал, ему снились родители, потом какая-то деревня, он в поле.

– Да что это со мной сегодня? – размышлял он на ходу.

Когда они подошли к дому, женщина с коляской уже была во дворе. Мурка сразу побежала к ним.

Мама мальчика, как всегда, бросала палочку, а Мурка её подносила. Потом женщина достала косточку, Мурка встала на задние лапы и пыталась её достать. Лакомство досталось собаке отменное. Пока собака грызла косточку, мама наклонилась к сыну, чтобы протереть его лицо. Он вдруг съёжился, глаза его расширились от страха, а тело пыталось выпрямиться. Женщина оглянулась и увидела, как к ним бежал большой ротвейлер с оскаленной пастью. Мальчик рванулся, вывалился с коляски и пытался прикрыть собой Мурку. Всё произошло в доли секунды, женщина закричала и наклонилась за сыном. Николай, который был в десятке метров от них, бросился навстречу ротвейлеру. За собакой бежал хозяин и кричал ей команды. Она остановилась, но рычать не перестала. Подбежал хозяин и увёл её. Николай остановился, чтобы восстановить дыхание.