Отпустив ручки телеги, он повернулся к Петро. Что тот увидел на его лице непонятно, да только мужчина от него попятился. Антон шёл молча прямо на него. Мужик отходил, пока не споткнулся об торчащий из земли камень и не завалился кулём, а Антон прошёл мимо него и вышел за ворота.

Сразу осмелевший Тюря что-то кричал вслед, но он его не слышал, так как целеустремлённо направился в лес, ему надо было подумать. Почему пошёл сюда, он и сам не знал, наверное, хотелось побыть одному.

Там он ушёл к реке и, сев на камень, стал думать. Сидел недолго, монотонный шум воды успокаивал, надо было что-то делать и он, вскочив, почти бегом бросился назад искать Агапию.

Разыскивал долго. Мужики ему не попадались, видимо, в это время были заняты, а встречающиеся женщины с ним не разговаривали, стремясь отойти подальше. Но одна старушка, сжалившись, всё же выслушала его сбивчивую просьбу и, махнув рукой, указала на третий переулок.

Он подходил к дому Агапии со страхом, всё же одно дело косточку втихаря сунуть, совсем другое с проклятым якшаться, однако, Агапия его в очередной раз удивила. Увидев его смиренно стоящую фигурку, смотрящую в окно, она открыла дверь.

– Заходи давай! – И скрылась в глубине дома.

Ему не надо было повторять дважды. Через минуту он замер столбиком в маленькой чистой прихожей, боясь пройти дальше.

– Да проходи, говорю, – прикрикнула она.

– Да я же, вроде как, несчастья приношу, – пробурчал Антон, не в силах поверить, что кто-то его не боится.

– Так меня и саму в народе ведьмой величают! Что ты думаешь, Тюря меня просто так боится? – ответила она, вырастая на пороге.

– В смысле ведьмой? – не сразу понял Антон.

– Входи, не бойся, компотику попьем, да плюшкой угощу. Ты такое вообще наверно никогда не ел?

– Да ел, – отмахнулся Антон, – я по другому делу.

Она вдруг уставилась на него.

– Ты не Лёха, – произнесла вдруг она, смотря ему в глаза, и Антон с ужасом увидел, что её глаза заливает чернота. Он хотел развернуться и бежать, но сильная рука вцепилась в плечо. Пальцы вытянулись прямо на глазах у испуганного парня, стали отрастать когти. – Стоять, – рявкнул зычный командный голос, и Антон замер, теперь уже боясь пошевелиться.

– Вы Чёрная? – с ужасом спросил он.

– Я? – захохотала она. – Нет, я её сестра. Что боишься? – Он испуганно кивнул, и она удовлетворённо усмехнулась. – Не бойся, я псиной не питаюсь. Так кто ты?

Антон раздумывал, чтобы ей сказать, и его второй раз прочитали, как открытую книгу.

– Попробуешь наврать, сразу увижу. Да тебе и резону брехать нет, кто-то должен тебе рассказать, кто ты, и почему шавка.

– Лесная сказала, что нельзя, а то ваши боги, в общем, разгневаться могут.

– На меня? Это да, – она, поморщившись, покивала головой, – они на меня только и делают, что сердятся. Так, начнём сначала, ты кто?

– Антон, – буркнул Антон.

– Сколько годов, тебе Антон? – чернота стала сползать с её глаз, и облик Агапии, добродушной кухарки, вернулся на место.

– Двадцать семь было, когда сюда попал. А сейчас не пойму, сколько уже, – Антон теперь смотрел на женщину с надеждой, может хоть она расскажет, почему он здесь.

– А где твой отец, Антон? – она разглядывала его, будто диковинного зверя.

– Погиб, когда я был маленький, вместе с матерью, – тихо проговорил он. – Во время пожара.

– При пожаре, значит, – она вздохнула. – Так и не ушёл от насланного огня, – женщина о чём-то задумалась. – Ты сын оборотня, Антон, – произнесла она.

– Да это я уже понял! – буркнул сердито парень.

– Не перебивай! – строго прикрикнула она. – Раз спрашиваешь – умей дослушать. – Так вот, отец твой был оборотнем – огромным серебристо-серым волком с голубыми глазами. Равному ему по силе не было в лесах. Женщины уж очень любили его, да он и сам не против был погулять, – она опять на несколько секунд задумалась, словно картинки прошедшей жизни вставали одна за другой перед глазами. – Вот и с моей сестрой он тоже погулял. А она ведь, дурёха, тогда думала, что он её любит и женится, а он, недолго думая, уже в другую влюбился. Однако та гордая оказалась, не подпускала, пока к венцу не повёл. Вот сестрица и прокляла его, пожелав, что счастья ни ему, ни детям его не будет. А потом добавила, что на двух сыновей, будет только один зверь и достанется он тому, кто его всей душой, за то, что с ним произошло, ненавидеть будет. Отец твой тогда посмеялся, не поверил девчонке, женился и вскоре родился у них первый сынок – Лешок. Мать с отцом на него нарадоваться не могли, они для себя тогда решили, что ребёнок у них только один будет, чтобы зверя делить ему не с кем было. Нам всем свойственно думать, что мы самые хитрые, однако, проклятие было запущено, время начало свой отсчёт. Кто-то ночью поджог дом оборотня, когда его не было дома, он бежал, чтобы помочь и вытащить семью, но не успел. Она, спасая сына, выбросила Лешка в окно, что выходило во двор, а сама выскочить не смогла, слишком маленьким оно оказалось. Так и погибла под рухнувшей крышей. А твой отец, не проверив, решил, что они погибли в огне полыхающего пожара. И ничего умнее не придумал, как броситься в ущелье. Охотники видели, как он в прыжке завис над пропастью и рухнул. Но проклятие не закончило свой круг, а потому он, видать, остался жив. Видишь, как бывает, попал в другой мир, чтобы смог родиться ты – второй сын, – она замолчала, опять о чём-то задумавшись.