Эльрих посерьезнел.

– А что же делать?

– Этот вопрос, Эльрих дель Хассаль, вам следовало бы задать получасом раньше, прежде чем вы сюда явились наводить беспорядок! Хотя, конечно, я могла бы подождать, пока вас зажмет внутри пространственного кокона. Затем найти вас. Сделать всем спасателям макияж, во главе с вами. Такой, чтобы мать родная не узнала, а ваши сородичи начали грязно домогаться. Написать вам на свободных от Веркрестова участках тела «Пни меня». Выпить чаю, глядя, как вы продолжаете изображать барельефы внутри пространственной аномалии… Почитать вам стихи Есенина. Чтобы у вас мозг взорвался. «Не горюю, не зову, не плачу…» Или Маяковского: «Я достаю из широких штанин…» В общем, выдержать достаточную театральную паузу…

– Я понял! Понял! – он поднял руки вверх, словно сдавался. Немного картинно, но меня устроило.

– Не уверена, но пока сойдет, – перешла я к делу после воспитательной беседы громилам, которые больше меня раза в полтора и старше, скорее всего, настолько же. – Магические скафандры использовать нельзя. Это притянет аномалию. Тут подобное тянется к подобному. Я – живой датчик. Но я ощущаю Веркрестово только вблизи. После того, как я почувствую его, у нас будет от силы пара минут, чтобы предотвратить собственное попадание в скрутку и понять, куда затянуло альпинистов.

– Пара минут? – сильнее нахмурился Эльрих.

– Да.

– Если кинуть заклятье замедления времени?

– На Каре такие штуки не работают.

– Совсем?

– Абсолютно. Поэтому берете расширитель пространства. По моему сигналу сразу же устанавливаете там, где скажу. Вы должны раскрыть его за двадцать секунд! Надеюсь, этому вас учили?

Эльрих кивнул.

– Дальше мы уходим за расширитель. Веркрестово начинает скручиваться, и я вижу, где оно проходило. Если альпинисты рядом, мы засекаем их местонахождение. Ждем, когда скрутка завершится за нами. И у нас будет еще минута сорок секунд, чтобы добраться до альпинистов. Любое колебание магии и энергии, даже незначительное, на уровне ауры нескольких существ, привлекает Веркрестово, если оно еще активно. А оно будет прямо за нами.

– Что же мешает нам подождать, пока аномалия уйдет или рассосется, и действовать после? – уточнил Эльрих.

– Тогда вытащить альпинистов мы уже не сможем. Они так и останутся в пространственном коконе. Пока у нас нет ни магических, ни технологических штуковин, чтобы разбить или раздвинуть скрученное пространство после того, как оно затвердеет и примет конечную форму. Мы должны действовать, пока скрутка еще идет, то есть, аномалия близко и не рассосалась. Тогда пространство достаточно хрупкое, чтобы вы использовали магические ломы и ножницы с усилителями.

Айн немного постоял, скрестил руки на груди и вдруг выдал:

– В таком случае, я требую, чтобы вы ретировались порталом сразу после того, как Веркрестово пройдет, и мы обнаружим альпинистов! Дальше, как вы сами говорили – это наша работа!

– Боитесь, что увижу вашу слабость? – усмехнулась я. – Пошатнется ваш образ чистой брутальности?

– За вас боюсь! И плевать мне, что вы там думаете!

Прозвучало очень даже искренне. Мое чувствительное женское сердце даже слегка подтаяло. Ну, как подтаяло? Из состояния вечной мерзлоты на полюсах перешло в состояние северного ледовитого океана. Уж больно айн меня вывел из себя. И тут он, поймав меня на крючок заботы и ласки, нагло подсек:

– Может, я не такой хороший соратник, как вы ожидали или воображали. Возможно, я еще плохо знаю, что тут и как. Но я знаю одно! С момента нашей первой встречи я костьми лягу, чтобы с вами ничего не случилось!

И он замолчал. У меня тоже резко закончились слова. Спасатели почему-то не рисковали комментировать и даже хихикать. А Грет так и замер с видом «Мама, а можно я раздавлю этого слизняка? Ну, мама-а-а! Ну, пожа-алуйста!»