– А помнишь, кузнец из города обещал прийти? – Барсик сидел рядом на стуле и смотрел, как я ем. – Возможно, у него получится накормить бедняжку, она отреагировала на него и даже имя произнесла.

– Точно! Как придёт, так сразу и спрошу.

Вечером последним спать ложился Лукьян. Уже лёжа в кровати, я слышала, как он закрывает входные двери на широкий засов, как проверяет, закрыла ли я окна на кухне. И потом ещё какое-то время шуршал там, я слышала звук переставляемой посуды. Всё же поставила тесто перед сном в большой кастрюле, домовой обещал присмотреть, чтобы не сбежало.

В комнате Агафон как мог протёр пыль, но всё равно пахло затхлостью и заброшенностью. Открыла окно, вновь растянулась на кровати, зевнула и тут же получила чем-то мягким по голове, взвизгнула от страха. Первой мыслью было, что на голову прыгнула мышь!

10. Глава 10.молока и печенья

Мои руки ухватили что-то грязное, маленькое. К гадалке не ходи, точно мышь! Отбросив в сторону комок, вскочила на кровати и, чтобы никого не напугать, очень тихо позвала Агафона.

– Что ты визжишь, негодница?! – донеслось из угла, куда я зашвырнула предполагаемую мышь. – Больно-то как. Последние крохи магии истратил, в сон впал, чтобы не уйти за грань. Как же я был рад, проснувшись, почувствовать, что в дом вернулась кровинушка, хозяюшка. И что я вижу?! В моём доме новый домовой! Куда дела лапоточек? Нету его боле-е-е… Погибну-у… – взвыл комок и, ретиво так вскочив, кинулся ко мне, завывая, вцепился в волосы.

И тут от испуга уже я громко закричала. Чего кричала? Претендент на место домового и больно-то не сделал. От неожиданности, наверное, взвыла сиреной. Комок сам испугался, отпустил меня и упал прямо в руки.

– Что случилось, сестра?! – в двери заколотил Лукьян и тут же их распахнул. Мимо его ног проскочил Барсик, а перед моим лицом завис Агафон.

– Сон страшный… Пожар!.. Приснился, – я махнула рукой. – Извини, что напугала, Лукьян. Иди спать, завтра рано вставать, козу доить. А ты её подоил вечером?

– Сон плохой? – братец запустил руку в волосы, и тут я заметила, что в другой он держал молоток. – Желаете молока козьего согрею? Да, подоил, как без этого. Куриц устроил с петухом. Оглядятся, приживутся и начнут яйца нести.

– Нет, ничего не нужно, сейчас подышу возле окна воздухом да спать лягу. Иди. Надеюсь, что детей не разбудила своим криком.

– Я проверю их, если что, молока налью, – Лукьян прикрыл дверь.

– Что это? – Барсик потыкал лапой в тёмный комок. Луна на небе в эту ночь была яркая, и небо светлое.

– А это мы сейчас у Агафона спросим, – я перевела гневный взгляд на домового. – Друг мой любезный, кто это? Чего молчишь?

Агафон насупился.

– Барсик, ты только представь, здешний домовой последние силы берёг, дожидаясь хозяев, в спячку впал. Проснулся, а лаптя-то нет.

Мы вдвоём с котом осуждающе посмотрели на Агафона.

– Мы его подобрали, мур-р… Обогрели-и… С собой забрали. А он? – негодовал кот.

– А что я?! Да без меня вы бы пропали! Не бывать двум домовым в доме! Сильный всегда выживает слабого.

– Барсик, как думаешь, а в нашей квартире был домовой? – я задумчиво смотрела на Агафона.

– Точно не было, я бы знал, – ответил тот.

– А, может, тогда он и в этом доме не нужен?

– Барыня, ты что?! Смилуйся! Как без домового? Этот мир не ваш, он совсем другой, – похоже, Агафон что-то придумал, так как сменил тон с жалостливого на поучительный. – Без магии и меня вам не прожить! – видя, что не проняло, упал на колени рядом со мной. – Простите, смалодушничал. Подумал, что раз лапоть почернел и почти развалился, то и домовой не очнётся.