– Ну конечно! Очень надеюсь, что следующего раза не будет, – подумал Иван, как обычно, многозначительно промолчав.

Но стоило Кате отойти от могилы, как вдруг легкий ветерок обдал парочку своей прохладой. Обоим это дуновение показалось неестественным, странным и неприятным, поскольку больше походило на чье-то злобное дыхание. Оно было мрачным и громко играющим на нервах, но парень с девушкой друг другу об этом ничего не сказали, а лишь настороженно переглянулись…

Спустя некоторое время, дуновение злобного ветра вновь повторилось… Почувствовав его холодное прикосновение, оба одновременно оглянусь. Теперь, ступая дальше, они двигались в спешке, но тихо и осторожно, словно боялись нарушить покой мертвецов, спавших под плитами, накрытыми тонким снежным одеялом.

Вскоре позади них разразились звуки чьих-то тяжелых шагов, нарушивших почти что идеальную тишь кладбищенской ночи. Парочка опять обернулась, но никого поблизости не было.

– Что-то мне стремно уже. Давай валить отсюда, – произнес Иван, чем сбил создавшееся напряженное молчание.

Катя в ответ промолчала, но в знак одобрения тихонько кивнула ему головой, и они чуть прибавили шаг…

Все время, пока они шли, им казалось, что кто-то незримый наблюдает, перемещаясь в тени старых могил и деревьев. Иван то и дело оборачивался, – хотел посмотреть, не следует ли кто-то по пятам? Но сколько б раз он это не делал, никого поблизости не замечал. А в то время, действительно, что-то мрачное плелось следом, степенно настигая парочку.

Спустившись под бугром на самый широкий отрезок кладбищенской дороги, ребята прибавили к шагу немного еще, но было уже поздно…

В тусклом свете местного освещения все разом словно перевернулось. Фонари совершено без причины вдруг стали гаснуть – один за другим. И парню с девушкой уже не казалось, – они явственно ощущали своими спинами и затылками, что злая незримая сущность явно преследует их… Она будто хочет наказать их за то, что те нарушили чей-то покой. Но как?! Что они сделали?!

Все фонари, наконец, погасли. И лишь один, оставшийся, что стоял у центральных ворот, предательски мерцал, наполняя их сердца еще большим ужасом…

В ядовито-ослепляющих лучах этого чертового фонаря и бледном свете одинокой луны что-то махом преградило им путь, и стало материализовываться в нечто совсем неестественное для мира живых.

Иван затаил дыхание и направил луч подсевшего фонарика на неизвестную субстанцию, чтобы ее разглядеть. Тем временем, аморфное серое облако медленно, но верно к ним приближалось. За это время оно несколько раз сменило свои черты. И только потом материализовалось во что-то отдаленно напоминающее человека. До контакта оставались считанные секунды…

Ребята вмиг переглянусь, расплываясь от изумления. От всего происходящего у Ивана даже отвисла челюсть.

– Господи! Что это?! – закричала Катя, топорщась и пятясь от страха назад. Спустя несколько секунд она уже бежала к центральным воротам, вопив во всю глотку: – Ваня, бежим! Быстрее! Бежим!

Ее крик гулким эхом пронесся по всей округе, от чего вороны начали просыпаться и прыгать с ветки на ветку, дополняя тем самым картину полумрака элементами типичного хоррора. Оторопелый Иван ринулся вслед за ней…

Но призрачное облако ни во что так и не превратилось. Оно зависло там, где минуту назад стояла парочка, а потом исчезло, будто его и не было вовсе.

На кладбище вновь воцарилась гробовая тишина…

***

Возле погоста проходила городская дорога, на которой в будние дни обычно длинной вереницей тащился транспорт. В выходные на ней движение было менее закупоренным и интенсивным. А в темное время суток, как сейчас, здесь имели обыкновение беспечно летать на своих мотоциклах любители ночного драйва. Почти у самых ворот погоста располагалась небольшая автозаправочная станция, а само кладбище еще долго тянулось за обветшалым забором вдоль этой дороги…