— Ты… — разозлился эльф, но сжав кулаки, замолчал.

— Вы думаете, что люди глупы, потому что вам кажется наша жизнь сравнимой с жизнью бабочки однодневки? — разошлась Полина, видя, что пленника зацепило её иное мнение. — Ваше выражение лица, тон и взгляд— всё кричит об этом, но вот что я вам скажу! У вас на лбу написано, что жили вы только тем, что ставили перед собой цели, и достигая их, спешно искали новые, чтобы не чувствовать пугающую пустоту в душе.

— Что ты можешь знать об этом?! — с ненавистью зашипел он. — Ты никогда ни за кого не несла ответственности, чтобы рассуждать на такие темы.

— Ошибаетесь! Я несу ответственность, как дочь перед родителями, с недавних пор моя ответственность выросла и надеюсь, что я с честью исполнила свой мажеский долг, и ваше пленение тому свидетель. Я уже не со слов философов, а на собственном опыте знаю, что проявлять доброту сложнее, чем демонстрировать равнодушие или показать злость. — Полина сердито потрясла пустой кружкой. — В моём распоряжении память предков, их рассуждения и выводы, и я пользуюсь ими, чтобы делать свою жизнь счастливой.

— Думаешь, что избежишь ошибок, если будешь руководствоваться советами умерших?

— Да, я так думаю, — согласно кивнула Полина, — но я понимаю, что от всего не убережёшься, и мне придётся набивать собственные шишки, падать и подниматься, страдать, и после этого с особенной трепетностью ценить простые счастливые моменты. Об этом предупреждают те, кто уже прожил жизнь, и просят не бояться этого.

— Ты… не подходи ко мне больше, — отвернувшись, велел эльф.

— Не подойду. Вы самое моё большое разочарование! — выразительно произнесла она.

— Ты знала меня раньше? — он спросил с таким недоумением и ужасом, как будто ожидал от неё признания в кровном родстве.

— Я говорю обо всех эльфах! — не удержалась и посмотрела на него так же, а обида, подтолкнула к злому высказыванию:

— Первый шаг к деградации — это осознание собственного величия, а когда вы начали истреблять людей, то стали болезнью для мироздания. А болезнь надо лечить, да так, чтобы следа от неё не осталось, — выкрикнула в сердцах, развернулась и ушла.

Если бы вчера, после баньки, она не лежала, думая о том, права ли была, взявшись поучать солдат и помощника командира, то не нашла бы сегодня нужных слов для ответа эльфу. А так получилось, что она ненароком подготовилась к столь странному разговору. Вот пусть ушастый сидит и думает о своей жизни, о том, куда ведёт свой народ и таким ли уж хорошим примером является он сам. Ведь очевидно, что её слова болезненны для него, и он не ожидал их от молодой девчонки!

«Дело было вечером, делать было нечего!» — бормотала Поля, сидя возле своего шатра.

Очередной день тянулся медленно и единственным развлечением были завтрак, обед и ожидание ужина. Исключительно от скуки девушка поглядывала в сторону эльфа и пыталась понять, что он всё время пытается высмотреть в лесу. Его настойчивый взгляд в ту сторону был подозрителен!

Пленник всё же глава клана и, наверное, его захотят выручить свои? Или не захотят, но тогда чего он ждёт?

Полина, руководствуясь прочитанным фэнтези, уже смогла научиться ощущать свою магию. Её было много, и она теперь легко отзывалась, словно бы вливаясь в творческое вдохновение. Конечно, это непрофессионально, ведь не всегда приходится что-то делать на подъёме эмоций, но пока пусть будет так.

Взбудораженная своими необычными возможностями девушка развлекла воинов небольшим представлением из танцующих бабочек с вальсирующими цветами. На что Лог сказал, что в истории не было иллюзиониста, который мог бы одновременно создавать музыку и движущуюся картинку. Высшим пилотажем у предшественников иллюзионистов было создание артефакта с иллюзией новой внешности, одежды, архитектуры.