2. Глава 2

Холодно, как же холодно! В голове пустота, перед глазами темнота и только обжигающий холод! С трудом поднялась на ноги, чувствуя… нет, скорее, почти не чувствуя конечностей. Где я? Почему так холодно и темно? А следом другая мысль, пугающая едва ли не больше. Кто я?

С трудом, со скрипом мысли стали проворачиваться в затуманенном сознании. Появилось знание, что то, что вокруг – это снег. Холодный, рыхлый, глубокий. Задрала голову – огоньки на небе. Звезды – вспышка-воспоминание. Проморгавшись, стала немного различать окружающие силуэты. Деревья. Лес, я в лесу!

Устала даже от размышлений.

Но отдыхать нельзя. Нужно двигаться. Это знание пришло одним из первых. Сидеть на месте нельзя – замерзну. И я пошла, с трудом вытаскивая окоченевшие ноги из глубоких сугробов. Пошла в никуда. Прямо. Обхватила себя руками, растирая заледеневшие плечи. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Дальше и дальше. Вперед.

Каждый шаг давался все тяжелее. Мысли снова стали затуманиваться. Но я упорно шла вперед…

- Эй! Ты кто? Живая? Отзовись! Девка? Точно, девка! – услышала я чьи-то возгласы, но уже не могла их осознать, обдумать. Слишком замерзла, слишком устала. – Иди сюда! Льяра Милостивая, ледяная вся! Да откуда ж ты взялась на мою голову? – все глуше слышался мужской голос.

Почувствовала, что кто-то довольно легко взял меня на руки, укутывая, прижимая к горячей груди.

- Спасибо, - то ли прошептала, то ли просто подумала, так и не сумев открыть заледеневшие глаза с намерзшим снегом на ресницах.

- Ох, Льяра Милостивая, помоги! Ох, скорее, скорее! Жако, беги домой, предупреди, чтобы встречали! Ох! Ох!

Удерживать себя в сознании больше просто не смогла. Глаза и так были закрыты, тьма и так владела сознанием, позволила ей окутать меня своим покрывалом, позволила унести в царство грез. Туда, где нет боли, где нет усталости, где нет ничего.

- Не потянем мы лекаря, Оутор, - услышала взволнованный женский шепот. – Даже если все выгрести, никак не потянем. Значит, так тому и быть. Коли суждено ей выжить – значит сама справится. А коли нет – значит уйдет в царство Великого Ахора.

- Не для того я ее нашел, чтобы руки сложить и ждать, пока умрет! – возражал смутно знакомый голос.

- Кличь тогда бабку Рахшару! Больше не к кому нам обратиться.

- Спятила? – ахнул мужчина. – Хотя… да, пойду к ней, смирю гордыню, пойду к Рахшаре.

Голоса умолкли, а меня снова утянуло во тьму.

Что-то тревожило, заставляло открыть глаза. Не хочу! Мне и так хорошо! Но что-то продолжало волновать, не давая окончательно скользнуть во тьму. Запах! Отвратительный дым не давал сознанию отключиться, заставляя прийти в себя, буквально вытягивая из-за грани.

Рук коснулись чьи-то шершавые ладони, принявшись натирать чем-то не менее вонючим. А после груди коснулся холод, и снова шершавые руки, и вонючая растирка.

- Ммм… - промычала, потому что голос полностью отказал.

- Вот так, молодец! – похвалил скрипучий старушечий голос. – Иди сюда, дитя! Возвращайся! Не окончен твой путь еще, рано за грань собралась. Не приготовил Ахор тебе еще местечка!

- Ммм…

- Очнулась? – женский взволнованный голос.

- Рахшара, вовек буду должен! – смутно знакомый мужской.

Вонь трав и растирки так сильно тревожила, а еще шершавые руки, принявшиеся растирать уже живот, а после и спину. Причем для этого меня бесцеремонно повернули на бок.

Разлепила глаза. С трудом, с болью. Веки словно налились непомерной тяжестью и никак не хотели держаться в открытом состоянии.

Различить смогла только очертания смутные, неузнаваемые. Размытое лицо какой-то старухи, склонившейся прямо ко мне.