Ситуацию надо срочно исправлять, и я делаю шаг вперёд, приседаю в книксене. Срабатывает мышечная память, поклон я исполняю машинально.

Ох… А на какие ещё самовольные фортеля способно это тело?

Впрочем, пока жаловаться не на что, за непочтительное приветствие мне бы точно досталось, так что очень даже удачно, что моё новое тело знает о реверансах больше меня.

Я натягиваю на лицо лучезарную улыбку:

– Прошу прощения, господин, но я не подслушивала, – говорю я твёрдо.

– Полагаете, я слепой? – зелень его глаз вспыхивает ещё ярче.

К счастью, моя беззастенчивая ложь господина Феликса не разозлила, а позабавила. И, кажется, заинтересовала. Иначе с чего ему ко мне присматриваться столь пристально? Можно собой гордиться – не каждый способен смотреть в его сияющие нечеловеческим светом глаза и врать с самым честным взглядом. Хм, лишь бы не с глупо-влюблённым видом.

– Господин, я всего лишь услышала незнакомый голос и засомневалась, что допустимо перебивать серьёзную беседу своим появлением. Я хотела уйти.

– О? И что же вам помешало, синьорина?

– Я растерялась, господин. Я подумала, что если попытаюсь тайно уйти, я буду неправильно понята. Как сейчас, к сожалению.

Барон, слушая мои объяснения, расслабился и благодушно улыбнулся:

– Господин Феликс, позвольте представить вам мою дочь, Асю.

Что?!

Какую к чёрту Асю?! Разве я не главная героиня? Почему барон назвал меня именем этой змеи в сиропе – моей незаконнорожденной завистливой сестры?!

Или…

Рука-лицо! В романе у дочери от законной жены просторная спальня, отдельная гардеробная и будуар, к которому примыкает комната личной горничной. Как я могла проигнорировать очевидное и настолько ступить?! Я действительно Ася. Чёрт! Какое-то багнутое перерождение.

Господин Феликс не сводит с меня глаз:

– Леди, почему у вас такой вид, будто звучание вашего имени только что стало для вас величайшим откровением?

Моя реакция явно не остаётся незамеченной. Профи, чтоб его.

Сейчас господин Феликс вцепится в меня и не отпустит, пока не вытрясет правду. И про мобильник, и про Сашу, и про теорию возникновения Вселенной в результате большого взрыва. Угораздило попасться! Что же делать? Как ни странно, делать ничего не приходится.

Сам того не зная, барон приходит мне на выручку:

– Господин Феликс, Ася незаконнорожденная. Леди моя другая дочь. Ася, господин Феликс мой важный гость. Не докучай, пожалуйста.

– Да, прошу прощения.

Я сомневаюсь, стоит ли мне вернуться в комнату и хорошенько обдумать череду неприятных открытий или лучше спуститься? Вежливее, наверное, было бы уйти, но тогда господин Феликс может догнать меня и зажать в углу для допроса, я кожей чувствую его жгучий интерес. Я не готова к такому повороту. Конечно, господин Феликс может просто вызвать меня к себе, но это не то же самое, что быть пойманной прямо сейчас. Поэтому – к людям. По лестнице я буквально скатываюсь.

У меня были все шансы проскочить мимо.

Но я недооценила господина Феликса.

Ловкая подножка аккурат у нижней ступеньки, и я взмахиваю руками в попытке удержать равновесие. Барон хмурится. А господин Феликс галантно не позволяет мне упасть.

Его горячая ладонь задерживается на моей талии, и у меня перехватывает дыхание.

– Осторожнее, синьорина.

За показной доброжелательностью таится угроза, и господин Феликс теперь не отступит, пока не выяснит, что со мной не так. Я явно под подозрением.

Сдать бы ему убийцу, чтобы спровадить побыстрее. Но я понятия не имею, кто и зачем отравил кухарку – я не успела дочитать до тех глав.

И не исключено, что убийца как раз Ася. То есть я. Попала…

– Благодарю, господин, – улыбаюсь я и спешу убраться.