— Бывало, что регалии не принимали невест. Наш предок Ирвин Верный был первым, кто пошёл против традиции и, когда регалии отвергли его избранницу, сочетался с ней браком в столичном храме.

— Традиционный ритуал не проводился больше века. Даниэлла.

— Быть принятой для меня честь, — отчасти это те слова, которые от меня ждут, отчасти я говорю правду.

— Пфф! Регалии слишком долго спали. Кто же знал, что они примут любую? Вероятно, регалии угасают, раз они не отторгли бессильную.

Конечно же Бетти высказалась.

Даже проиграв, она продолжает плеваться ядом.

Выглядит откровенно жалко.

— Где ваше благородное достоинство, леди? — морщусь я.

Бетти хватает ртом воздух будто я её ударила. Она оглядывается, видит, что даже близняшки, к которым она не цеплялась, с которыми вела себя как сестра, а не мегера, смотрят на неё… гадливо.

Она словно опру теряет. Усмехается, но уже не злорадно, а потерянно. Но ей хватает сил гордо поднять голову и уйти в одиночестве.

— Надеюсь, вы не подведёте, графиня, и условие договора будет выполнено, и лечение Гебби будет оплачено.

Гебби?

Не зря девочка показалась мне очень бледной. Я сравнила её с луной, а луна не светит, луна лишь отражает солнечный свет. Откуда я взяла, что луна не светит? То, что я потеряла память — одно. Какие обрывки всплывают — другое. Очевидно, что я получила хорошее образование. У меня есть знания в самых разных областях, начиная от знаний традиция разных народов и заканчивая астрономией. Но почему я ничего не знаю об этикете и хороших манерах. Точнее… кое-что я знаю, но этого недостаточно.

Может… я действительно не Даниэлла?

А кто?

— Даниэлла? — окликает меня Гарет. — Я сожалею, что Бетти доставляет вам неприятности.

— Прежде всего она доставляет их себе.

— Вы слишком великодушны.

Едва ли я великодушна… Я игнорирую Бетти по единственной причине. Погрузившись в склоки, я встану на один уровень с ней. Я не хочу показать себя скандальной пустышкой, и признания мало. Я хочу говорить с позиции реальной силы.

— Я постараюсь убедить батюшку позаботиться о приданом в первую очередь, — как бы вежлив и предупредителен граф ни был, не стоит забывать, что наш брак всего лишь денежная сделка. — Я напишу…

— Не стоит спешить, Даниэлла. Я намерен соблюсти традицию.

— Хм? Что вы имеете в виду, Гарет?

Как же плохо не ориентироваться в вещах, которые понятны всем, кроме меня.

— Завтра я буду сопровождать вас в отчий дом.

— Ах, вот как? Это не будет проблемой? Вы упоминали, что переходы в столицу ограничены.

— Не беспокойтесь, Даниэлла. Я не смог дать вам праздник, на который вы имели право. Но хотя бы визит я вам обеспечу.

— Благодарю, Гарет. Я… тронута.

Чушь.

Граф не для меня старается. Он воспользуется традицией, чтобы встретиться с Медведем лично и поднять вопрос о приданом. Хороший ход.

Правда, не знаю, что у графа получится. Уверена, что прямо сейчас рыжуха доказывает батюшке, что раз брак уже состоялся, то платить не нужно. Но я ведь не знаю, какую выгоду хочет получить Медведь. Только один факт родства с опальным графом или нечто большее? Буду разбираться. Но, разумеется, не сейчас.

Улыбнувшись, Гарет поднимает с пола плащ, но не подаёт мне, а перекидывает через локоть.

В зале тепло, и плащ лишний. Близняшки — я только сейчас замечаю — тоже разделись. А вот Бетти ушла, подметая пол мехом.

Гарет подаёт мне руку:

— Даниэлла?

— Что изменилось? — вопрос, который я не могу не задать. — Вы намеревались провести полный ритуал, но использовать спящие регалии, но получилось иначе. Какая разница?

— Простите, Даниэлла.

— Простить? — о чём он.

— Регалии хранились в храме веками, их не использовали ни мой отец, ни мой дед, ни мой прадед. Сохранились записи, но из-за размытых многословных формулировок их довольно трудно понять.