Буров на минуту задумался. Взвесил очевидные риски. Рисков минимум, если сама городская администрация крутит-мутит.

— Дело интересное. Занимайся. А проблемы каких-то деревенских жителей меня не касаются.

***

После так называемого замужества прошло две недели, а Тома до сих пор не переехала в дом к "мужу".

И самой было неловко и бабушка наотрез отказалась.

Оформили же всё на бумагах, зачем усложнять?

Тома не думала о том, как всё будет складываться после рождения ребёнка. К тому же, глубине души она верила, что вся эта затея Бурова с женитьбой скоро отменится, а значит не надо далеко заглядывать в будущее.

Ей казалось, что он на эмоциях, после гибели сына, придумал это всё.

Девять месяцев беременности — почти год. За это время Александр Сергеевич и полюбить кого-то может и по-настоящему жениться захочет. А Тома что ж — туда-сюда переезжать будет?

Жили Тома с бабушкой в уединенном местечке. Когда-то, в лучшие годы, в проулке, ведущем к Голубому озеру, было ещё три жилых дома: один на их порядке и два напротив.

Но соседей уже давно не было. Дома их стояли мрачные, с подслеповатыми окнами.

"Хоть бы из дачников кто заехал, — вздыхала бабушка, — хоть на лето бы жизнь вокруг оживала".

Но в Межозерное никто не ехал.

Для дачи село было слишком далеко от города. Да и в округе ничего привлекательного: два озера и те заболочены. А грибов с ягодами и в других, более близких к городу местах полно.

С чего это богатей Буров их село облюбовал — уму непостижимо. Не иначе, как искал специально такую глухомань.

В тот вечер Тома поздно возвращалась домой. В городе была у врача на плановом осмотре, после забежала в кулинарию за вкусняшками к чаю и в аптеку за лекарствами для бабушки и за витаминами для беременных. Везде, казалось, по пять минут провела, а еле успела только на последний автобус.

Обычно кто-то из односельчан да встречался в автобусе, вместе веселее было возвращаться. В этот раз автобус высадил девушку одну на остановке.

Пока Тома дошла от трассы до поворота на родное Межозёрное, пока по лесной тропе путь срезала, да потом берегом к своему проулку подошла - уже и стемнело.

Тома темноты не боялась и в родном селе тем более ей бояться было некого: тут каждая собака всех местных знала, не говоря уже о людях.

Но в этот раз смутное чувство тревоги холодком прошелестело у девушки по позвоночнику при повороте в родной проулок. Живот напрягся, словно обороняя своё сокровище.

На скамейке у одного из пустующих соседских домов сидели какие-то мужики и выпивали.

В сумраке Тома никого не узнавала, да и останавливаться, чтобы разглядеть контингент не стала - наоборот, ускорила шаг, поспешила к своему дому.

Пьют мужики — их дело.

За спиной раздался свист.

— Куда спешишь, красавица. Составь компанию джентльменам, разбавь наш мужской коллектив своим вниманием. — Хриплый, разбавленный алкоголем, голос ластился, но не вызывал желания ему отвечать.

Если не вступать в беседу, то и отстанут.

Тома, уже прошедшая мимо выпивох, вдруг услышала как кто-то из них поднялся и быстро зашаркал ей вслед.

Холодный липкий страх вспыхнул морозным пламенем на макушке, окатил всё тело и осел на влажных ладонях девушки.

Тома сильнее сжала сумку с покупками и не останавливаясь поторопилась к дому.

— Я не понял, гордая, что ли? — пьяный мужской голос хамски, разбавляя речь матерными словами, потребовал внимания, и почти сразу Тома почувствовала, как чья-то рука грубо схватила её за плечо.

9. Глава 9

Когда страх настигнет и превращается в осязаемую реальность - его сила, как правило уменьшается.

Ведь страшно бояться неизвестного. А когда неизвестное приобретает форму - уже проще.