Алтан вытаращил глаза. Ехавший неподалёку Донир тихо засмеялся.

– Чего? – наконец, выдал Алтан.

– Ничего, – пробурчал Юрген.

– Подожди, это на каком языке было?

– Хани.

– Ты и его знаешь?

– Знаю, как видишь.

– Ого. Ещё какие-нибудь знаешь?

– Айни, амма и диалекты некоторые. Язык амаргов вот хочу выучить.

– Слушай! – вдруг оживился Алтан и полез куда-то в свою седельную сумку. Достав оттуда какой-то флакон, он протянул его Юргену.

– Что это? – не понял тот.

– Вот я у тебя хочу спросить. Я это у одного торговца купил. Он как раз из Ямато ехал.

– Купил сам не знаешь что? – усмехнулся Шу.

– Не об этом сейчас. Прочитай, что там написано.

– Средство для мужской силы, – прочитал Юрген и захихикал.

– А что не так? Чего ты ржёшь? – возмутился сарби.

– Не для физической силы, – ответил Шу. – То есть не совсем для физической.

– А какой ещё?

– Ну… – Юрген замялся. – Это чтобы с женщинами лучше получалось.

Алтан побагровел до кончиков ушей, отобрал у Юргена флакон, и, пришпорив коня, уехал вперёд.

– Ты сравнял счёт, – с улыбкой проговорил Донир.

– Когда я ругался на языке хани, ты засмеялся, – сказал Юрген.

– Я его знаю. Давно выучил по книге. Потом мне удалось побывать в Сересе, там я его попрактиковал немного. Ты хорошо говоришь.

– Спасибо. Я только однажды говорил с живым хани. На ярмарке в Нэжвилле. Боялся, что он меня не поймёт, а я его. Но мы поняли. Хотя с ударениями у меня не всё гладко.

– Вот я тоже этого боялся, когда ехал в Серес, – закивал Донир. – Ударения и интонация. У нас не так.

– И у нортов тоже совсем не так.

– Эй, а что с моим братом такое? – спросил подъехавший Бальзан.

– А что с ним не так? – отозвался Юрген.

– Это я у тебя хочу спросить. Что ты ему сказал?

– Ничего, – пожал плечами Шу.

– Ты это… – до Бальзана будто только сейчас дошло. – Ты говоришь по-нашему.

– Поздравляю с этим открытием, – усмехнулся норт.

– Так ты нас обманывал?

– Ну, было дело.

– Зачем? Вынюхивал что-то?

– Тебя это не касается.

– Это всех касается!

– Оташ всё знает, это касается только его.

Бальзан сделал очень сложное лицо, а затем выдал:

– Я понял! Ты следил за Сабирой и Эсфирой. Они же хотели Оташа с Сагдаем поссорить. Да?

– Да, – согласился Юрген, ведь по сути Бальзан был прав.

– А теперь, когда всё выяснилось, ты уже спокойно по-нашему болтаешь, – продолжал блистать логическими выводами сарби.

– Да, ты всё правильно понял, – кивнул Шу.

– Значит, ты не такой бесполезный, как я думал.

– Сейчас расплачусь от счастья.

– Так а что ты Алтану сказал такое?

– У него спроси. Тебе, кстати, ничего перевести не надо? С хани там или айни?

– Ты и эти языки знаешь? – удивился Бальзан.

– Знаю.

– И писать умеешь?

– Умею.

– Мне надо письмо написать в Ямато, – почему-то перешёл на шёпот Бальзан.

– Торговцу?

– Как ты догадался?

– Да так, ляпнул просто. Так что ты хочешь написать?

– Это очень деликатное дело.

– Торговцу? Деликатное? Так возьми у своего брата, чего ждать, пока письмо дойдёт.

– Что взять у брата? – искренне удивился Бальзан

– А что ты хочешь купить?

– Я не купить, я это… Руки его дочери попросить.

– Ты хочешь жениться на айни?

– Знаешь, какая она красивая!

– Нет, но я тебе верю. Я напишу тебе письмо.

– Спасибо, – обрадовался сарби. – Буду должен.

– Счёт в твою пользу, – улыбнулся Донир, когда Бальзан уехал вперёд.

– Думаешь, они больше не станут говорить, что я только мешаю? – спросил Юрген.

– Может, и станут, но меньше.

Когда переход, наконец, завершился, и сарби начали устанавливать геры на новой долгосрочной стоянке, Юрген помог перенести все вещи в их с Оташем жилище и устало опустился на покрывало.

– Шоносар будет здесь почти до самой осени, – проговорил Оташ. – Отдыхай, эне.