– Подожди…это из-за болезни?

– Да.

– Знаешь, кто твой муж? Байпул.

– Он не знал.

– Чего он не знал? Что заразить тебя мог?

– Что я была беременна. Не знал. И про выкидыш я ему ничего не сказала. И ты не говори.

– Он байпул, а ты дура. Ты должна была ему сказать! Он должен был знать, что натворил!

Бадья, которую держал в руках Юрген, с каждым шагом становилась почему-то всё тяжелее, и когда он, наконец, донёс её до дома Илинки и поставил на порог, то дикая усталость, охватившая всё его тело, словно взяла верх над ним, и Юрген потерял сознание.

Очнувшись, Шу не сразу понял, где находится. Всё напоминало дом старейшины, но что-то было не так.

– Как ты нас напугал! – раздался рядом голос Витольда, и Юргена осенило: он был в его доме!

Шу попытался сесть, но сильное головокружение уложило его обратно на лавку.

– У него жар, – проговорила подошедшая Илинка.

– Они попали под дождь, – сказал Витольд. – Всё понятно, он простудился. Милая, приготовь ему горячего чаю.

– Не надо, спасибо, – заговорил Юрген. – Я пойду.

И он снова попытался подняться. С тем же успехом.

– И как же ты пойдёшь? – немного насмешливо спросил Витольд.

– Сейчас полежу немного и пойду.

– Я позову шоно, – и Никсон направился к двери.

– Не надо!

– Почему же?

– Со мной всё в порядке.

– И поэтому ты теряешь сознание на пороге моего дома?

– Я просто устал.

– Просто устал. Ладно, пока ты не можешь от меня сбежать, давай поговорим, – и Витольд перешёл на родной зык.

– Я не собираюсь с тобой разговаривать.

– Тогда выбирай. Либо я сейчас беру тебя на руки и несу в дом к Драго, либо ты со мной разговариваешь.

Юрген ужаснулся, представив, как Оташ увидит его на руках Витольда.

– Чего тебе надо? – устало спросил он.

– Объясни мне, что произошло у вас там с Рейном и шоно.

– А тебе нельзя этого знать, это государственная тайна.

– Ну, хорошо, – Витольд наклонился, готовясь подхватить Юргена.

– Нет! – Шу замотал руками и ногами.

– Тогда выкладывай.

– Оташ – мой друг, – вздохнув, проговорил Юрген. – А Рейн хотел, чтобы я шпионил. Теперь все всё знают. Оташ знает, зачем меня нанял Рейн, Рейн знает, что я друг Оташа и что я не шпионю. Обвинил меня в измене.

– Рейн?

– Да. Это его письмо вёз Олаф. Про меня.

– Но Рейн по сути прав.

– Нет.

– Сейчас даже не в этом дело. Юрис, я ведь предупреждал тебя. Говорил, что Рейн – опасный человек.

– Рейн спас меня от Присциллы и Летиции. Это главное.

– Но если он всё-таки доложит о тебе королю или принцу, то тебя могут арестовать.

– Нет. Я под защитой шоносара.

– Ты под защитой. А о других людях ты не подумал?

– Это о каких ещё?

– О той же Присцилле. Обо мне наконец!

– Вроде бы жар у меня, а бредишь ты. Вы тут причём?

– Если тебя признают государственным преступником, то ты можешь себе представить, какого будет нам, твоим родственникам? На всей нашей семье будет клеймо.

– Ты не моя семья, – тихо проговорил Юрген, чувствуя, как снова отключается.

Придя в себя, Шу увидел склонившееся над собой обеспокоенное лицо Витольда и пожалел, что очнулся так не вовремя.

– Сейчас Илинка приведёт Виорику, – проговорил Никсон. – Она тебе поможет.

– Мне поможет, если ты от меня куда-нибудь отсядешь, – ответил Юрген. – Лучше в другой дом. А ещё лучше – в Нэжвилль.

– Почему сразу меня не позвали? – раздался в дверях возмущённый голос Оташа. – Как он?

– Со мной всё в порядке, – ответил Шу и помахал рукой.

– Видел бы ты себя сейчас, ты бы этого не утверждал, – шоно подошёл и сел рядом.

– Что? Всё так плохо?

– Хуже, чем тот раз.

– Ничего, я быстро поправлюсь.

Юргену снова хотелось завести эту свою песню про обузу и чтобы Оташ обязательно его разуверил в этом, но он не мог этого сделать при Витольде.