— По рукам!

Парни с громким улюлюканьем разбили сцепленные руки, и мы пошли в бар. Музыка долбила по перепонкам. Возможность разговора упала до нуля, но нам это было и не надо. Бармен разлил каждому по шоту, и мы начали.

Вообще, где-то на периферии сознания очень часто мелькала мысль, что я правда изменился. Стал похеристом. Деньги сделали свое дело, и теперь я на стороне тех, которые могут купить все в этом мире. И даже любовь!

Снова возник образ девушки в маске, и я закинул в себя очередную порцию алкоголя. Искореняя тупую боль в груди. Она реально казалось настоящей. Только вот тоже продалась за шуршащие банкноты, как каждая, которая встречалась в моей жизни после того, как у отца появились деньги.

Краем взгляда выцепил сидящую за стойкой девушку. И как под дых ударили. Даже не поверил ощущениям, потому что подумал, что она. Та девчонка из комнаты. Сидела, низко склонив голову и вертела в руках стакан с темной жидкостью.

Девчонку толкнули в спину, и она вскинула голову. В этот момент зрение окончательно меня предало, и кроме расплывчатого пятна я уже ни хрена не мог разобрать. Девчонка засуетилась и словно растворилась в воздухе.

— Эй, не мухлюй! Пей, давай, а то никакой тебе победы.

В моих руках снова оказалась рюмка, и разум помахал мне ручкой, унося за собой возможность соображать.

Ника

После того, как ушел… кто? Покупатель? Мой хозяин? Или хозяин моей невинности. Смешно так, что хотелось разрыдаться. На негнущихся ногах побрела в душ. Благо он тут был. Включила ледяную воду, потому что тело до сих пор горело от того, что происходило в спальне. Между ног неприятно ныло, каждый шаг доставлял дискомфорт. Осознание масштаба совершенного поступка врезалось в мозг, раскаляя его добела.

— Боже, Ника, что ты натворила?

В ответ была только приглушенная музыка, что доносилась из главного зала. Но жизнь невозможно повернуть назад… так, кажется, пелось.

Стянула с лица маску и впилась взглядом в отражение. Внешне ничего не изменилось. Внутренне же… я была сломлена. Откликом тела, своими ощущениями. Чувствовала себя грязной и порочной. Телефон подал звуковой сигнал. Не дал заняться собственной грызней. Черт знает, зачем я притащила его с собой.

Сообщение. О зачислении денежных средств. Чуть больше полутора миллионов…

Ноги тут же подогнулись, заставляя меня упасть на холодный кафельный пол. Облегчение вперемежку с апатией накрыло лавиной. Слезы, не переставая, катились по щекам. Я захлебывалась этими слезами, но остановить их было выше моих сил.

Разум отказывался воспринимать реальность и нормально работать. Мне казалось, что, появись я на публике, все сразу же поймут, что я теперь продажная шкура. Конечно, это было бредом. Но совесть очень услужливо нашептывала, какая я падшая.

Тишину комнаты снова нарушил громкий стук.

— Вероника, вы в порядке? Мне нужно освободить помещение. Поторопитесь, пожалуйста.

Голосовые связки сжались, но ответить было необходимо. С силой протолкнула слюну через гортань и выдавила.

— Да, конечно. Ещё минутку, и я выйду.

Быстро умыла заплаканное лицо. Облачилась в свои вещи, покидала все в сумку, и выскочила из комнаты. Свет непривычно резанул по глазам, на мгновение ослепляя яркостью.

Передо мной стояла все та же девушка, которая меня проводила сюда.

— Все хорошо? Перевод дошел?

— Да, спасибо. Все нормально. Я найду выход. Я же ничего больше не должна?

— Нет, вы же выполнили свою часть сделки. Ваши данные останутся конфиденциальны. Налоги все за вас мы заплатили...

— Какие ещё налоги? — я знала, что перебивать, грубо, но вопрос очень взволновал меня, — как понять — налоги?