Кто этот человек?

«Не человек», – тут же одернула себя Лайнесс.

Человек не мог парой слов на непонятном языке заставить ее одежду измениться. Не мог срастить ей кости одним щелчком пальцев. Это было колдовство, не иначе.

Пальцы легли на ошейник. Он чуть не убил ее, когда она попыталась переступить порог дома. Лайнесс вздрогнула, вспомнив, как он стал затягиваться, словно удавка, у нее на шее, как она кричала, моля о помощи, пытаясь просунуть под кожаную полоску пальцы, чтобы ослабить давление и втянуть в себя хоть немного воздуха. Все закончилось, когда она догадалась отползти от двери. Ошейник больше не стягивал горло, но неподъемной тяжестью лежал на ее шее.

Человек не был способен на такую жестокость.

Демон. Он сам себя так назвал, но сейчас лежал перед ней на полу и истекал черной кровью. Может ли демон умереть? И если он умрет, ослабнет ли его колдовство? Или она так и будет привязана к этому пустому темному дому, где факелы на стенах загорались сами собой в зависимости от того, куда она шла, и гасли, если она долго оставалась на месте без движения?

Лайнесс снова начала задыхаться, на этот раз от паники. Инстинкты требовали предпринять еще одну попытку к побегу или добить демона, пока он без сознания. Вдруг чары рассеются?

А если нет? Тогда она никогда отсюда не выйдет и умрет рядом с ним.

– Я не позволю тебе умереть, – решительно сказала Лайнесс.

Опустившись на колени перед телом, она взяла один из перемазанных в черной крови ножей и положила рядом с собой. Так ей стало спокойнее, хотя не было похоже, что демон способен на нее напасть. Он хрипел, а его тело била крупная дрожь, будто в лихорадке.

Переборов страх, Лайнесс прикоснулась к запястью демона, собираясь посчитать пульс, но он не прощупывался ни на руке, ни на шее. Это было странно – Лайнесс всегда хорошо считала пульс у Лиззи во время ее приступов. Она была уверена в своем навыке, а значит, у демона не было пульса, хотя он явно был еще жив. Тогда Лайнесс решила осмотреть его раны. Аккуратно вспорола ножом рубашку в местах порезов и вскрикнула, едва не выронив нож.

Кожа вокруг раны на плече была покрыта черными узорами, которые паутиной ползли к ключице. Рана на боку выглядела еще хуже – кожа вокруг нее была испещрена красными зигзагами, которые тянулись вверх, к груди. Это были не просто ножевые раны. Похоже, демона отравили или прокляли.

Девушка попыталась припомнить хоть что-то из основ медицины, которой обучалась. Она всегда была крайне внимательной на уроках, желая не теряться и помогать Лиззи во время приступов, но сейчас от страха все забыла. На ум приходило только то, что раны нужно обеззаразить.

Лайнесс вскочила на ноги и кинулась в гостиную, где видела бутыль, похожую на ту, куда мистер Джонатан переливал настойку, которую пил за ужином. Бутыль стояла на небольшом кривоногом столике из резного дерева. Лайнесс откупорила ее и понюхала содержимое, проверяя свою догадку. Судя по резкому запаху, это точно был алкоголь. К тому же весьма крепкий.

Вернувшись к телу, Лайнесс заколебалась, боясь, что сделает хуже. Она все смотрела на странные раны, и ей казалось, что узоры расползаются дальше по телу демона. Когда красные и черные полосы пересеклись, девушка решилась и полила порезы из бутылки, а затем зажала раны вымоченными в спиртном тряпицами. Демон захрипел, выгибаясь в спине, а потом затих. Только мелкая дрожь выдавала, что он все еще жив.

Лайнесс оставалось надеяться, что рано или поздно он придет в себя. В конце концов, если он смог срастить ее переломы, то и себя вылечить сумеет.