Мишкин телефон неожиданно выдал громкий сигнал – ему кто-то звонил, и Мишка остановился, доставая свой сотовый. Я взглянул на мои часы – было уже начало восьмого вечера – как же незаметно-быстро идёт время, – машинально отметил я про себя.

Михаил ответил и по его голосу я понял, что у него серьезный разговор. Он сделал мне извиняющийся знак рукой, сказав, что звонит секретарша из офиса касательно срочной работы… Я деликатно отвернулся, не слушая его разговор. Осматриваясь вокруг, невольно думая о том, что здесь было раньше в те, досоветские времена в Ялте. И даже дальше, тогда, когда на месте Ялты было, как сказал Мишка, греческое рыбацкое поселение.

Солнце, столь привычно сиявшее весь день на безоблачном синем небосводе, уже стояло над краем горной гряды над Ялтой, заливая город и небо над ним кремово-жёлтыми огненными лучами света – в небе над кромкой гор застыла симфония предзакатных красочных расцветок. Словно зацепившись своим огненным краем за верхушки гор, оно освещало облака в небе над городом резким контрастным светом, подсвечивая редкие, дымчато-прозрачные облачка далеко над морем, ближе к горизонту, в нежно-розовый цвет, отражённый в недвижимой глади моря, поменявшего свой прежний синий цвет на розовую, предзакатную окраску.

Вечерело, но было всё ещё жарко – с пляжа сюда вверх потянулся народ – многие шли даже просто в плавках, а девушки – в купальниках (надо сказать, что лишь рядом с пляжной зоной).

Через минуту Миша закончил разговаривать, сказав, что наша завтрашняя (возможная) поездка куда-либо отменяется – у него появилось срочное дело (клиент), который договорился, по информации секретарши, о завтрашней встрече с Михаилом Викторовичем (а я всё Мишка, да Мишка). А ведь он серьезный юрист, работающий в адвокатской конторе, с филиалами в Симферополе и Севастополе.

После этого звонка Мишка стал каким-то серьезным и “без огонька в глазах” шёл со мной дальше. Я почувствовал перемену в его настроении и спросил, всё ли нормально. Мишка, поняв, что ему следует уделить мне больше должного внимания, сказал, что ему сейчас придется зайти в их юридическую контору на Морской улице и кое-что проверить. Таким образом, наша прогулка по Приморскому парку, закончилась, и я ознакомился только с его началом.

Пока мы шли до “Морской”, публики на набережной прибавилось, чуть ли не вполовину больше, за счёт притока народа с городских пляжей. Пробираясь сквозь толпу, мы прошли мимо очередного артиста-музыканта, лет сорока, в белой рубашке с короткими рукавами, выдававшего соло на трубе под музыкальное сопровождение из звуковых колонок, установленных рядом с ним у пустой скамейки. Напротив него стояла большая, коричневого окраса с белым пятном, собака, периодически отрывисто лающей под мелодичные звуки трубы – собака была явно музыкальной – она начинала хрипло гавкать, глядя на трубача, заслышав новую мелодию. Проходящую публику это очень веселило и удивляло и, похоже, вот такое необычное поведение пса и было главным хитом всего этого музыкального выступления. Толпа, собравшаяся напротив трубача, фоткала и снимала на видео это занятное представление. Периодически, из толпы выходил очередной даритель и клал купюры в 50 и 100, и даже нехилые 500 рублей в коробку, стоявшую в паре метров от музыканта.

Да… это был явно успешный симбиоз человека и животного, которых объединила любовь к музыке (шучу). Но для собаки, как мне думается, эта “сотрудничество” означало надежное, ежедневное кормление (так что, как мне думается, эта уличная собака нашла своего спонсора в его лице