- Хран, дай сюда!

- Ладно-ладно, держи! – он царственным жестом вручил мне тетрадь и посоветовал: – А теперь в быстром темпе съедай все, что есть, одевайся, причесывайся. Я отправлю тебя в «Логово».

Приятная неожиданность мгновенно подняла мое настроение, я уже шагнула к столу, как вдруг вспомнила.

- А Эванжелина и девочки? Разве могу я их бросить, не поздоровавшись? Ко всему прочему я до сих пор не знаю, как прошел обряд, и что случилось.

- Обряд прошел по всем правилам. Случилось непредвиденное, но мы справились.

- С чем справились? 

- Подробности только при нем, – демон кивнул в сторону двери, за которой спал Инваго, и ответил на предыдущий вопрос: – Уйти ты можешь. Вас еще три дня никто не рискнет беспокоить. Особенно, если глава рода вознамерился уединиться с супругой.

- Уединиться? – удивилась я.

- Из зала обрядов он вынес тебя на руках, крепко вцепившуюся в него, молчаливую и ко всему безучастную. Безмерное счастье от встречи и нежелание отпускать из объятий было единственным достойным объяснением твоему состоянию.

- Ясно.

- Ешь, - приказал Хран и, направив в сторону плошки поток горячего воздуха, подогрел суп. Затем таким же потоком высушил мои волосы и ушел, оставив меня наедине с мыслями и дневником. Писать что-либо я не рискнула, просмотрела список «желаний» на будущее и задержала вздох.

Пункт о покупке нового участка земли был заменен на «Вся застава наша. Что хочешь, то и бери». В пункте о ремонте «Логова» появилась надпись «Теперь можно реконструировать». Рядом значилось «Следующие подпункты не действительны», и жирный крест перечеркнул все мои а,б,в,г… Далее шли вычеркнутые мечты о паре лошадей из тяжеловозов и постройке закрытой дровницы. А ниже, через несколько строк, на листе зияли два прожога. Силясь вспомнить, что же там были за слова, я подняла взгляд к потолку. Кажется «друг» и «любовник»…

Точно! Горькая улыбка коснулась губ. О супруге и браке я боялась мечтать, желая найти если не душевное, то хотя бы телесное утешение в мужских руках. Домечталась. Сноска на полях гласила «Есть муж, пусть им одним и обходится». Напротив размашисто написано «Согласен», и рядом с пунктом «дети» этим же почерком уверенно выведено «три мальчика, две девочки». Выходит мой дневник побывал не только у Горного в лапах.

- Да чтоб вас всех!

- Уже собралась? – вопросил голос тростиночки из коридора, и я в раздражении отложила в сторону… тетрадь. Действительно, какой из нее теперь дневник.

Хранитель рода, облаченная в зимнюю шубку и сапоги, вошла в спальню.

- Еще не собрана, а Инваго утверждал, что ты будешь рада отбыть в «Логово».

- И с чего бы ему об этом знать? – процедила сквозь зубы. – Сам догадался или прочел в… тетради?

- Ты звала Торопа и Тимку. И родителей с братом, когда было совсем плохо.

- Что ж… - я качнула головой, отгоняя нелепые мысли о внимательности тарийца. - Хорошо, что я не звала жениха.

- Аламаса? Звала, – с непонятной интонацией ответила черноглазая красавица. – И Инваго отзывался на это имя. – Наши взгляды столкнулись: мой возмущенно-вопросительный, и ее -  умудрено-укоряющий.

- И на что он рассчитывал, притворяясь другим?

- Надеялся, что ты услышишь и захочешь вернуться хотя бы к бывшему жениху, раз не признаешь законного мужа.

- Не признаю, и вряд ли решусь на это после сегодняшней шутки.

- А что он сделал? – удивилась тростиночка. Но я лишь раздраженно отмахнулась.

***

К моменту моего прибытия в «Логове» было на удивление спокойно, а еще чисто. Двор убран от обломков, на месте сеновала высился на скорую руку сбитый навес, под ним вольготно расположились Мартина и кони Торопа и Тимки