За веселой непринужденностью этой шутки я чувствую некоторую осторожность – похоже, он боится меня задеть. На его гладком загорелом лице читается тревога.

Я поднимаюсь на ноги. У меня нет никакого желания слушать советы на тему того, как выбросить Мию Ди Анджело из головы, чего мне не удается сделать уже полтора месяца. Как будто мне мало наставлений Купера. Хантер – еще ладно, у него хотя бы есть девушка (они начали встречаться еще в школе, но сейчас общаются на расстоянии). Что до Рафаэля, то его советы содержательными не назовешь, хотя, говоря откровенно, это меня устраивает. Помню, как он, выслушав мою историю, с невероятной серьезностью сказал: «Да, черт возьми, нужно с этим как-то разобраться».

Интересно, чьим советам следует Мия? Уж точно не Пенни.

Счастливо оставаться, Каллахан! Я ухожу.

Пожалуй, единственный способ на какое-то время забыть эти слова – отвлечься на другую. Иначе остается только страдать. Я действительно не могу упрекать Мию за постоянные интрижки, потому что, по сути, занимаюсь тем же самым… С одним лишь условием – никаких брюнеток.

– Это трудный путь, – говорит Раф, – но, думаю, он справится.

– С чем? – смеется Хантер. – У него что, цель – перетрахать всех блондинок в нашем универе?

– Ну да, я не прав, – признает Раф. – Брюнеток обделять тоже не следует.

Я перекидываю сумку с формой через плечо.

– Я это учту.

– Она не единственная итальянка в мире – тебе наверняка еще встретится кто-нибудь поадекватнее.

Услышав это, я задерживаюсь возле двери.

– Она адекватная.

– Она та еще стерва, – бормочет Хантер.

– Хватит! – огрызаюсь я. – Если она решила расстаться со мной, это не значит, что она неадекватная стерва. Не смей ее так называть – вообще никого не смей, это ужасно грубо, черт тебя побери!

Рафаэль и Хантер переглядываются. Раф вскидывает брови так высоко, что они скрываются под копной густых волос.

– А разве можно расстаться с человеком, с которым не встречаешься? Она ведь не хотела признавать, что у вас отношения. При этом все-таки согласилась на свидание, но в итоге просто взяла и продинамила тебя.

Мои щеки заливает румянец. Как же жалко я, должно быть, выгляжу в их глазах.

– Перестань.

– Я всего лишь задал вопрос.

– Хватит, – уже резче повторяю я.

Я чувствую, что должен защитить ее – даже несмотря на то, что между нами произошло. Я ничего не смог рассказать Куперу, но мне нужен был хоть кто-то, чтобы не держать все в себе, поэтому я поделился со своими лучшими друзьями. Иногда я жалею, что вообще открыл тогда рот, – в особенности в те моменты, когда отчетливо понимаю, какие чудеса самообладания приходится демонстрировать Рафу, чтобы не начать крыть Мию самыми последними словами. Вот как сейчас. Чувства такта для него будто не существует. Не стоило мне говорить, как я два часа прождал ее у «Везувия» в надежде, что она все же придет на свидание.

– Не будем о ней.

Раф бросает на меня печальный взгляд.

– Она отвратительно с тобой поступила. Это нельзя так оставлять, – настаивает он.

– Она ведь не уехала на лето, да? – осторожно говорит Хантер, как будто боится, что я могу в любой момент выйти из себя. – Одна случайная встреча, и ты снова будешь мучиться. Нужно что-то придумать, найти способ жить дальше.

– Да все у меня нормально. Честно.

Я снимаю бейсболку и убираю ее в сумку, взъерошиваю мокрые от пота волосы. Все, что мне сейчас нужно, – это прохладный душ, чистая одежда и утешительные объятия Регины, с которой я сидел на этике. И мне сразу полегчает. Да, Мия осталась в кампусе, чтобы вместе со своей наставницей продолжить работу над исследованием, но я уверен, что, встреться мы с ней в кофейне или где-то еще, она и бровью не поведет. А вот я при виде ее прекрасных черных волос места себе не найду от внезапно нахлынувших воспоминаний. О наших ночных переписках. О том дне, когда мне выпал шанс приготовить ей завтрак, – не бог весть что, но она уверяла, что этим я доставил ей даже больше удовольствия, чем в постели. О взглядах, которые мы бросали друг на друга, пока никто не видит: ни Купер, ни Пенни, ни кто бы то ни было.