Парень опустил взгляд, на скулах заиграли желваки.

– Простите, госпожа.

– Не извиняйтесь, – перебила я. – Вас я не виню. Ваши подопечные если что-то задумают, уверена, их ничем не остановить. Да и близнецов, признаться, винить не получается. Они бедовые, но ведь не злые. Просто расскажите мне, пожалуйста, как есть.

– Госпожа… Вы ведь сами видели. Формировалась магическая нестабильность, я очистил пространство, следы ритуала были затёрты. Восстановить исходную точку межпространственного перемещения невозможно.

– Но мальчики могут восстановить свои записи.

– И чем это поможет? – удивился Блез.

– То есть?

– Нам могли помочь записи, сделанные во время проведения ритуала, если бы в Виан или Диан записали координаты, то я бы рассчитал ритуал для обратного переноса, но координат нет.

– Погодите, – я напряглась. – Если восстановить ритуал, разве нельзя вычислить координаты исходной точки?

Блез поморщился и отрицательно мотнул головой:

– Госпожа, если бы мы имели дело с чистым перемещением, то вычислить было бы реально, но, к сожалению, проведённый ритуал был составным. Вторая часть – перемещение, а первая часть была поисковой. Если восстановить ритуал и провести повторно, то всё закончится тем, что магия укажет на ваше нынешнее местоположения.

– И никак не вычислить мой родной мир?

– Сожалею.

Я смотрела на Блеза и не верила своим ушам. Как так-то? Я же настроилась, что к понедельнику я вернусь. Пусть ко вторнику или даже к среде. Но другой мир, Пустыня, форт, магия… Вы шутите?!

– Сожалею, – убито повторил он.

А я… я разревелась.

8. Глава 8

Слёзы горохом покатились из глаз. Я отодвинула миску, скрестила на столешнице руки, уткнулась носом в запястья и самозабвенно отдалась рыданиям, потому что… потому что жизнь пошла кувырком! Квартира, стабильный доход, любимое дело – я в одночасье лишилась абсолютно всего. А будущее, а возможность строить свою жизнь так, как я сама того хочу? Как я поняла из судебного решения, Блез теперь несёт за меня ответственность. Он, конечно, ни разу на тирана не похож, но всё равно!

– Госпожа, – расслышала я сквозь всхлипы.

– Го-оловы о-оторву, – провыла я, кровожадно представляя, как трясу близнецов за полы курток.

– Госпожа, – голос у Блеза прозвучал совсем растерянно.

И я вдруг почувствовала прикосновение к своему плечу. Парень неловко гладил меня по спине от шеи вдоль позвоночника до лопатки. Слабые прикосновения едва чувствовались.

– Госпожа…

Я не то чтобы устыдилась слёз… По-моему, имею на них полное право! Блеза жалко. Ему же это как ножом по сердцу: не уследил, допустил, не смог исправиться. Я пару раз особенно громко всхлипнула и затихла.

А приятная у него рука. Даже сквозь плотную ткань одежды тепло чувствуется.

Ещё пару минут я лежала, не поднимая головы. Успокаивалась. К тому же не зря я себя воздушным шариком считаю. Ко мне возвращалась привычная лёгкость. По долгу расстраиваться я просто не умею. То есть если бы речь шла о трагедии… Но ведь ничего по-настоящему страшного не произошло. Я осталась без собственного жилья, без ежемесячной зарплаты, я насильственно сменила место жительства. Зато я жива, здорова, а мрачный красавец готов обеспечить меня всем необходимым. Не так уж и плохо, учитывая, что дома обо мне плакать некому.

– Простите, господин Ириас.

Я выпрямилась. Должно быть, видок у меня ужасный: глазищи красные, нос опухший, а щёки отёчные.

– Позволите предложить вам комнату?

О, точно. Время-то позднее.

Я кивнула:

– Буду благодарна.

– Госпожа Белоусова, – Блез помог мне подняться, – пожалуйста, отныне считайте мой дом вашим домом и распоряжайтесь по своему усмотрению, чувствуйте себя хозяйкой. Указания нашей кухарке я дам утром. Больше прислуги в доме нет, есть приходящая служанка, раз в пять дней убирает дом и относит вещи в прачечную. Ей я тоже сообщу. Если есть какие-то пожелания, пожалуйста, не стесняйтесь.