– Вау! Круто!

Придирчиво разглядываю фотку. Алина действительно здорово преуспела в искусстве выглядеть на фото лучше, чем есть. Хотя те мои фантанки, кому сегодня повезло меньше, и теперь найдут повод ее захейтить. Это и есть обратная сторона славы. Надеюсь, девочка это понимает.

– Отметишь меня? – сжимаю сиську.

– Конечно!

Дождавшись обещанного, закидываю фотку к себе в сториз. Алина на глазах раздувается от чувства собственной значимости. Я ее не потрудился отметить, но любой человек при желании может перейти к ней на страницу и так. Девица счастлива. Я тоже вроде бы.

Подношу к губам лимонад. Джетлаг догоняет, хотя разница во времени не такая уж и большая. Здесь двенадцатый час, а на Шри скоро два, наверное, это все объясняет. Там бы я уже точно спал. Позевывая, обновляю список просмотревших сториз. Довольно улыбаюсь, когда в нем появляется Сара. Пусть видит, что я ничуть не расстроен ее отказом. На барышень это вроде действует отрезвляюще. Мы им не нужны ровно до тех пор, пока не переключимся на кого-то другого. Потом обычно девиц заедает жаба, и они становятся гораздо сговорчивее. Вот для этого я все и затеял.

Мавр сделал свое дело. Мавр может уходить.

Потягиваюсь до хруста в костях и встаю. Бросаю несколько купюр на стол, чтобы не задерживаться, предварительно убедившись, что это не какие-то иноземные тугрики. А то каких только банкнот нет в моем бумажнике. Куча разномастной валюты – неизбежное зло, когда так активно перемещаешься по миру.

– Ты куда? – подхватывается следом за мной Алина.

– Домой, малыш. Спасибо за компанию.

– Тогда я с тобой?

– Нет. Ты что? Я живу с родителями. Они не разрешают приводить кого не попадя.

– Ты же шутишь, да? – неуверенно кусает губы девица, чувствуя подвох, но не понимая, в чем тот заключается.

– Если бы. Ну, все, давай.

От клуба до дома десять минут езды, пешком и того быстрее. Родители у меня – люди серьезные. Живут в центре, окна с видом на главную площадь. И самое смешное то, что пока в моей квартире заканчивают ремонт, я действительно остановился в родительском доме. Почему нет? Под маминым крылышком так хорошо! Когда не плохо…

– Сережа! Ну, наконец-то!

– Мам? Ты почему не спишь? Поздно ведь!

– А как я усну, когда ты не дома?

– Мне тридцать пять, и я умею драться. Что со мной может случиться?

– Что угодно, – отмахивается мама. – Голодный?

Прислушиваюсь к себе. Наверное, да, но Дэм прав. Слишком я нагнал массы. Срок службы мотора сильно сократится, если ему и дальше придется поддерживать в рабочем состоянии такую тушу. Надо бы поберечься.

– Нет. Лучше чего-нибудь холодненького выпить.

– У меня есть отличное вино.

Округляю глаза. Так-то я не планировал выпивать с матерью.

– Ну, давай вино.

Наливаю нам по чуть-чуть. Мама вопросительно приподнимает брови.

– У меня завтра тренировка.

– Разве ты не завязал со спортом?

– Тренировку я буду проводить у детей, как тренер. Помнишь, я как-то упоминал, что это возможно.

– Да. Но я все же надеялась, что ты выберешь другой путь. С твоими-то мозгами!

– Мам, мне тридцать пять. Я не стану министром, как папа, или дипломатом, как Роман. И не защищу, как ты, диссертацию…

– Я и не прошу этого! Хотя, если бы ты захотел, защитил бы что угодно.

Вроде бы да. Не просит. Но я не могу отделаться от мысли, что с момента, когда я предпочел спортивную карьеру всем другим, стал в семье паршивой овцой. А впрочем, я ей был всегда, с самого рождения. Ну, или момента, когда мне поставили диагноз СДВГ, и все начали удивляться, как у таких идеальных родителей мог уродиться настолько проблемный ребенок. Собственно, в спорт меня отдали исключительно по рекомендации врачей. Изматывающие тренировки не оставляли мне сил чудить.