– Нет, меня это не смущает. Я много времени провёл среди простых людей и учился у них разным вещам. К примеру, спать на голой земле под открытым небом, пить стоячую воду. Видеть, что во время болезни они страдают так же, как страдал я сам. Ты был моим учителем. Так, в чём различие между нами?

– Разница в том, что ты, молодой, сильный, сидишь, полный достоинства и ложного благородства в поисках общего между нами. А я, старый человек, прошедший не одну тысячу шагов, стою перед тобой.

– Ты прав. Если один не может подняться, это не значит, что другой не может снизойти. – Сенурсет тяжело поднялся с трона.

– Никогда не делай этого! – Раздался чёткий голос Ка, преисполненный возмущения. – Я молчал, когда ты часы напролёт проводил в лачуге Пиоти. Я молчал, когда ты говорил слова любви Натисап. Но когда ты готов покинуть трон, пусть на мгновение, чтобы приблизиться к ремесленнику, я не могу молчать.

Пиоти смотрел на Ка с невозмутимым спокойствием.

Сенурсет улыбнулся.

– Молчал ли ты, говорил ли ты – это не имеет значения. Значение имеет то, что звезда с неба видит своё отражение в Могучей Реке. Для того, чтобы они слились, нет надобности звезде падать в реку, а речной воде возноситься к небесам. Каждый остаётся на своём месте. И это место надлежит знать и тому, кто в небе, и тому, кто на земле.

Ка улыбнулся. От его раздражения не осталось и следа.

– Пиоти, оставь нас, – Ка подошёл к Сенурсету.

Пиоти удалился, скрывая усмешку.

– Мальчик мой! – Сказал Ка, когда убедился, что Пиоти ушёл. – Пойдём со мной в Мёртвый город.

– Прямо сейчас?

– Да. Прямо сейчас. Ты необходим мне.

Они вышли из тронного зала, и направились в северную часть дворца.

– Ка, – Сенурсет шёл за ним следом, – есть ли на Земле Кхем место, откуда было бы невозможно попасть в Мёртвый Город?

– Нет. Земля Кхем – особенная земля. Тебе надлежит сохранить то, что охранял я.

– Ты говоришь так, словно твоё время истекло.

– Оно истекло. Я не ошибся в тебе. Сегодня ты с честью выдержал испытание властью. Испытанием богатством ты выдержал ещё раньше. Ты сказочно богат, но сокровища не сделали тебя менее человечным. Ты должен знать одно – со временем труднее будет всё держать в неведении. Главное, что многие замечают, как ты исчезаешь под землёй, и уже идут разговоры о том, что твоя удача зависит от прихоти демонов. Надлежит быть осторожнее.

– Постой! Ты куда меня ведёшь? Мы спустились достаточно низко.

– Я веду тебя в нижний ярус. Там мы и расстанемся. Только не задавай вопросов, на которые я не могу ответить.

– Не можешь, или не хочешь?

Ответа не последовало.

Нижний ярус мало, чем отличался от двух предыдущих ярусов. Разве что ходы были более узкими, своды низкими. Масло в лампадах не трещало, а свет, исходящий из них не трепетал, а лился ровным голубоватым оттенком.

– Почему нет всполохов пламени? – Сенурсет растерянно озирался по сторонам. Мысли его были направлены на то, как бы скорее выбраться из этого неуютного места.

Сенурсет не заметил, как перед ним оказался проход в просторную залу, залитую ровным светом. Внутри стены казались столь ровными, что ни зрительно, ни на ощупь не ощущалось ни малейшей шероховатости. В глаза бросался серебристый, круглый саркофаг. Ка подошёл к странному саркофагу, вытянул вперёд руку и словно по мановению его руки, тяжёлая крышка сдвинулась с места.

– Подойди ближе. – Губы Ка не шевелились, но Сенурсет отчётливо слышал его голос. – Посмотри сюда.

Сенурсет был покорен. В саркофаге покоился необыкновенно высокий мужчина в белых погребальных одеждах. Его лицо носило отпечаток спокойствия и умиротворения, будто он умер во сне, видя прекрасный сон. Длинные руки, лежащие вдоль тела ладонями вверх, притягивали взгляд белизной кожи.