Вскоре под светом, ниспадающим на страницы с горящей лампы, Пенелопа дочитывала последние строки рассказа:

– Пленённый во плоти зверя, долгими веками он скитался по земле в поисках любимой в надежде, что она где-то ждёт его.

Лёжа на полу, подперев кулачками подбородок, впечатлённая Ванда глубоко вздохнула и произнесла по привычке:

– Давай ещё что-нибудь.

Но Пенелопа резко закрыла книжку, в результате чего раздался приглушённый хлопок, и сказала:

– На сегодня достаточно.

Расстроенная Ванда вздохнула ещё громче. Оттого, что Пенелопа отказывалась прочитать ещё одну сказку, остальным тоже было досадно, но больше всех негодовала именно Ванда.

В дверь постучали. Шарлотта поспешила открыть. На пороге стояли Регина с яблочным пирогом и Ава, у которой в правой руке висела лампа, а левая прижимала накидку к выпуклому животу, чтобы согреть малыша.

– Ну наконец-то – произнесла Шарлотта, по очереди целуя подруг в щёки. – Скорее, проходите.

Регина с Шарлоттой были закадычными подругами. Это можно было сказать и про Аву, но в их случае дружбу подогревало намерение детей вступить в брак. В своих беседах Шарлотта с Региной часто затрагивали тему свадьбы, рассуждая над тем, какое будущее они хотели бы видеть для Эриксона и Пенелопы. Регину уже как полноценную родственницу воспринимал и Андреас. При каждой случайной встрече он говорил, что ей следует почаще заходить в гости к нему домой, и что он по этому случаю попросит Шарлотту приготовить что-нибудь особенное.

– Кстати, Иветта передала, что не сможет прийти – сказала Шарлотта, заливая кипятком шиповник. – У них младший захворал. – После небольшой паузы Шарлотта добавила: – Надеюсь, вы во время ужина не сильно наедались?

– Не особо – сказала Регина, опуская первый кусок пирога на тарелку Авы.

– Насчёт меня можете не переживать – ответила Ава. Откусив внушительный кусок пирога, она добавила с набитым ртом: – Мне малыш поможет, а ему всегда мало.

Регина с Шарлоттой засмеялись, а когда смех стих, Шарлотта сказала:

– Сельма обещала принести запечённого зайца.

Услышав про запечённого зайца, Ава опустила веки и с некоторым вожделением подумала о том, как же ей захотелось мяса, продолжая при этом пережёвывать пирог, который она ела пока что в одиночестве, поскольку остальные предпочли сначала дождаться Сельму с зайцем.

– Магдалена тоже сказала, что не сможет – вдруг вспомнила Регина. – Правда не сказала почему.

Шарлотта добавила приободрённым голосом:

– Зато мы не увидим Роберту.

– Не смогла? – спросила Регина. Тот же вопрос хотела задать Ава, но пирог во рту не позволил этого сделать.

– Без понятия. Я её просто не позвала.

Для Регины с Авой это была прекрасная новость, как и станет для Сельмы.

Роберта, жена Густава, снискала репутацию местной стервы, с которой мало кто хотел водить дружбу. Однако Роберта имела привычку, не то чтобы напрашиваться, а просто ставить в известность, что она тоже присоединится к тому междусобойничку, который устраивают женщины в посёлке, когда их мужья собираются в амбаре, дети помладше отправляются к Пенелопе слушать сказки, а остальные кто куда. Само её присутствие не позволяло остальным женщинам говорить обо всём, что придёт в голову. Почти в половине из таких вечеров компания недосчитывалась одной или двух женщин. В тех случаях, когда Роберта не могла порадовать всех своим визитом, она воистину всех радовала. В отличие от своих мужей, жёны собирались не каждый день, но достаточно часто: большинство вечеров – особенно в холодные месяцы – они проводили шумной компанией. Прошлым утром Шарлотте «повезло» встретить на улице Роберту, которая посоветовала избавиться от этой ужасной шали. Конечно, Роберта не могла знать, что эта шаль была подарком покойной матери Шарлотты, но едва ли она пересмотрела бы свои манеры, даже если бы ей кто-нибудь сообщил об этом заранее. Шарлотта, не сказав ни слова, продолжила идти в сторону колодца. Тем же днём она обошла всех подруг и пригласила к себе на чай с булочками с маковой начинкой. Про Роберту она конечно же помнила. Помнила настолько, что не забывала держать её имя подальше от списка своих гостей.