– Настя! Экспонаты руками не трогать! Я сделаю вид, что этого не видела, пойдем, – по-русски отчитала свою подопечную Марго.

– Ой, простите. – Никольская быстро убрала руку, раздосадованная, что не успела отковырнуть кусочек.

Настя нарушила очередное правило, но ей снова ничего за это не было.

Пока ребята разглядывали диорамы и кресты, из-за туч выглянуло солнце, но ветер так никуда и не делся. После приглушенного освещения музея Насте показалось, что на улице она ненадолго ослепла, но вскоре глаза привыкли, и она увидела среди сочной травы серые кельтские кресты и храмовые развалины. Вдали блестела река, а около нее паслись коровы и овечки. Отличное место для фотографий – главное, чтобы солнце снова не спряталось, ветер утих и дождь не пошел. Вместо того чтобы слушать экскурсовода, Настя осматривалась, чтобы придумать, где и как лучше сфотографироваться. Если нет картинки в соцсетях, то, значит, и тебя нигде не было. Грустная правда современного мира. Эмоции больше не так важны, как что-то, что можно потом показать друзьям, знакомым и подписчикам.

Обязательно нужна фотка с крестами, ее Настя решила отправить родителям, чтобы пошутить, что, кроме кладбищ, в Ирландии интересных мест нет. Рядом с круглой башенкой открывался лучший вид на реку и бескрайние зеленые холмы, а в полуразрушенной стене в нескольких метрах от башни – остатки стены с окном в форме арки с заостренным сводом. Если сесть на подоконник, если его, конечно, можно так назвать, то получатся неплохие кадры. Оставалось только выбрать точку, с которой в кадр попадет как можно больше крестов.

Сквозь толпу заинтересованных ребят Настя пробралась к подруге и шепнула ей на ухо:

– Зая-я, у нас будут самые лучшие фотки! Я уже присмотрела пару мест, а Макс нас пофоткает.

Ира кивнула вместо ответа и продолжила свои попытки понять что-то в английской речи, надеясь, что так сложно будет только в первые дни, а дальше она привыкнет.

Настя решила, что холм, на котором стоял монастырь, на самом деле был огромным зеленым магнитом для всех ветров мира. Других объяснений, почему ее в очередной раз чуть не сбило с ног, она не нашла. В следующий раз на воскресную экскурсию точно поедет в худи (желательно в том сером худи Максима), даже если будет плюс тридцать, а их повезут на пляж. Никольская в очередной раз убрала с лица волосы и скрестила руки на груди, чтобы хоть немного согреться, посмотрела на подругу, которую уже начинала бить мелкая дрожь.

Максим с Сашей, стоявшие позади девочек, переглянулись и почти синхронно накинули им на плечи свои куртки. Добегаются, допрыгаются и заболеют ведь.

Наконец-то экскурсия подошла к концу, и ребятам дали немного свободного времени. Настя хотела подойти к Марго и попросить забрать фотоаппарат из машины, но тут же поняла, что сопровождающая все еще не в духе. Пришлось согласиться на меньшее – на фотографии на телефон Макса.

Каждый раз, прежде чем сделать очередное фото, Настя выбирала красоту, а не тепло и скидывала куртку, чтобы отдать ее Максу. Черному, согласившемуся быть фотографом, но не вешалкой, это быстро надоело. Тем более не просто так он каждый раз возвращал свою ветровку дрожащей подруге на плечи. Никольская как раз собиралась побежать дальше, к окну в полуразрушенной стене, покрытой лишайниками, но Макс поймал ее за руку и остановил.

– Нет, на этот раз ты наденешь ее нормально. И не смотри так на меня!

– Ты мне не мама, – фыркнула Настя, все же просовывая руки в рукава куртки, – а я не маленькая девочка, чтобы со мной так носиться.

– Я просто не хочу, чтобы тебя задул ветер, Огонечек. Заболеешь еще, у тебя иммунитет слабый, – спокойно ответил Максим, застегивая на ней ветровку.