– Дядя, воистину вы гений! – радовался правитель, – Вы только послушайте…

Король, человек уже в возрасте, радовался как мальчишка, излагая пришедшую в его голову идею, весь светился от радости, взахлёб рассказывая и пересказывая свой план. Дядюшка слушал, кивал, но сам не разделял посетившего племянника восторга, что в конечном итоге было последним замечено, однако против обыкновения Роген не выразил ни малейшего неудовольствия, чем озадачил лорда Файрлина. Разрешилось это недоумение довольно просто.

– Ох, дядя, – улыбнулся король, глядя на не совсем довольную физиономию родственника, – не вы ли приучили меня в своё время к шахматам?

– Был такой грех, – проскрипел старый Джон, начав подозревать, что Роген по какой-то причине счёл нужным о чём-то умолчать.

– То-то, – усмехнулся правитель, – Ох, дядя, ваш острый ум воистину гениален, как бы вы сами не утверждали обратного, ведь именно благодаря вам я… И без награды вы не останетесь. Помнится, как-то вы обмолвились, что желали бы упрочить связи между Файрлинами и Коттендейлами? Так и быть посему, если вы, конечно, не передумали и если вы не сочтёте предложение, адресованное лично вам, как главе дома, оскорбительным или унижающим ваше достоинство и достоинство рода.

* * * * * * * * *

К Рейстергхарду лорд Глухолесья сэр Хролк Клиггенс подъехал в сопровождении лишь двух оруженосцев, дюжины лучников и крытой повозки. Объяснялось это тем, что все войска, отправившиеся на войну по требованию короля под началом лорда, по возвращении в родные края незамедлительно расползались по домам, следуя заведённой ещё предками нынешнего владыки Глухих Лесов традиции. Так что к тому моменту, когда старший Клиггенс выехал на дорогу, ведущую непосредственно к его замку, в его сопровождении остались лишь те, кто следовал в сам Рейстергхард вместе с рыцарем. Обыкновенно компания была несколько больше, ведь следовало доставить трофеи в замок, но в этот раз и добыча оказалась довольно скромной, да и сам Клиггенс пошёл против обыкновения, распродав всё сразу, а выручку разделив равными частями среди всего войска. Кроме доли самого Хролка, в повозке лежали и деньги, которые лорду надлежало раздать семьям погибших, проживавшим в непосредственной близости Рейстергхарда. Эту печальную обязанность лорд решил отложить назавтра, лично объехав каждого, сегодня же старый вояка думал побыть с семьёй да посидеть как обычно в Большой Филиновой башне, приводя мысли в порядок, потому как кампания, затеянная королём против варваров, по мнению Клиггенса скрывала какой-то подвох. Повод с точки зрения самого лорда Глухолесья для войны был совсем уж пустяковым, хотя в былые времена оказывалось достаточным и меньшего для того, чтобы рыцарь схватился за меч, а король принялся сзывать своих лордов с их войском. Вот только времена те давно прошли, Клиггенс поневоле призадумался. Или престарелый монарх решил те времена вернуть? Подобное поведение дорого обходилось как и тогдашним рыцарям, так и всему государству, понадобилось не одно десятилетие, чтобы истребить сей пережиток, неужто всё начинается сызнова? Дураком короля Хролк не считал, а потому принялся гадать, зачем потребовалась эта нелепая и кровопролитная война, ради чего он лишился большей части своих вассалов, а уж наёмников полегло… Причина обязательно должна была быть, пытливый ум лорда никак не желал оставить стремление докопаться до истинных мотивов короля, принуждая мучиться своего обладателя.

Размышления прервались лишь тогда, когда серо-зелёные знамёна Клиггенсов с неизменным Большим Филином оказались в тени свода ворот замка, а конь мужчины замедлил шаг, застучав копытами по вымощенному ребристым железом подъёмному мосту. По какой-то причине Хролк Клиггенс остановил жеребца, пропустил повозку, пропустил своих лучников и въехал в замок последним.