«Испортились, что ли?» – наморщился Фил и, сердито выбросив сигарету, запинал её склеившимся снегом.

– У тебя всё норм? – спросил Артём, набирая сообщение Виктору.

«И что, так заметно?» – наморщился Фил, передёргивая плечами. Но, разумеется, соврал, что всё хорошо. Потому что, в принципе, проблемы с родителями вполне вписывались в стабильность его мира. А странное ощущение горечи – наверное, просто мир достал.

– Привет, командир, – хохотнул из-за угла Виктор, натягивая на подбородок клетчатый шарф, связанный бабушкой. – И тебе привет, господин умирающий. Чего случилось-то?

– Разговор, – сухо отозвался Фил.

– А… Понял. Кина не будет – электричество кончилось! – Виктор откровенно смеялся и, кажется, его уже совершенно не волновал разбитый позавчера нос.

– А чего ты такой весёлый? – подозрительно прищурился Фил.

Виктор, засунув руки в карманы, беспечно пожал плечами и сказал, что у него хорошее предчувствие. Фил фыркнул: «Сейчас бы от предчувствия радоваться, ага…»

Парни двинулись на своё место, за гаражи, хозяева которых редко объявлялись в это время суток. Это не гаражный кооператив, где свой автомобиль оставлял отец Фила: вот там была защита, да. Фил как-то пытался туда проникнуть, на машине покататься – не пустили. Зато здесь было раздолье: впереди красно-синие, местами проржавевшие железные боксы, присыпанные снегом. По обе стороны – по пять задних стенок гаражных боксов, исписанных разными граффити, и пара заиндевевших берёз.

ДАВАЙ, ВСТАВАЙ —

ЭТО НЕ ТВОЯ СМЕРТЬ

Свежее граффити тёмно-синей краской на стенке красного гаража сразу бросилось в глаза. Оно местами потекло, местами смазалось, но смотрелось очень органично поверх кривого черепа, нарисованного тут ещё до появления банд. Буквы были большими, обведёнными серебром, красивыми – явно рисовал кто-то занимающийся этим, а не просто любитель пописать на стенах.

– Чего завис, – Артём небрежно пихнул друга в плечо, и тот мотнул головой, возвращаясь в реальность.

Ильи не было.

– Опаздывают… – настороженно протянул Виктор.

Пришла очередь Фила глумиться:

– Да ты что. Короли не опаздывают, это слуги приходят слишком рано!

– Неужели ты выдал что-то умное, Шаховской?

От этого издевательски-надменного тона внутри Фила всколыхнулась волна гнева, и руки сами сжались в кулаки, сбросив морозное оцепенение. Одно появление рыжего прохиндея заставляло всё в душе клокотать. Виктор предупреждающе положил ладонь на плечо и мотнул головой. Фил, кажется, этого даже не заметил – просто выдохнул и неохотно принял оборонительную позицию. Осторожные шаги, напряжение во всём теле, раскрытые ладони – чтобы перехватить кулак.

– Я смотрю, Артём, ты один боишься по темноте ходить… Везде с собой своих таскаешь.

Артём скрипнул зубами и кивком головы указал на двух парней, сопровождающих Илью. А потом едко заметил, что в отличие от Ильи, с ним друзья ходят по доброй воле. Лицо Ильи на мгновение, на малюсенькое мгновение, померкло, но Филу хватило этого мига, чтобы самодовольно ухмыльнуться и посмотреть на заклятого врага свысока.

– Ты предлагал расставить все точки. Я готов к конструктивной беседе. Будем говорить здесь, при всех?

Илья поджал губы и цыкнул. Фил кожей чувствовал, что он что-то задумал, и рванулся было вслед за Артёмом, когда Муромцев предложил им поговорить тет-а-тет в супермаркете неподалёку. Артём обернулся и мотнул головой:

– Не надо. Я всё вам перескажу. Подождите здесь.

– А какого фига мы вообще тогда пёрлись, а? – протянул Фил, злобно пиная ледышку в сторону Муромцевских пацанов. – Вы б там созвонились, вдвоём потусовались. Ну, а что?