– Сара, присаживайся. – Любезно проводив сестру к столу, Томми сел напротив нее. – Сара, что случилось?

Пациентка психиатрической клиники Даунворта, проживающая в комнате с номером 209, выходящая с санитаром на прогулку по двору один раз в день, принимающая гору таблеток три раза в день и кричащая в день по десять раз, сейчас упорно пыталась подобрать слова. Она начала вращать указательным пальцем перед собой, тряся широким рукавом белой больничной накидки. Прям как дирижёр.

– Я лечусь, Том.

– Да… Я вижу. – Томми ошалел. – И как долго ты будешь лечиться?

– Не знаю.

– Сара, как ты здесь оказалась?

Услышав этот вопрос, Сара будто оживилась. Наблюдающие внимательно следили за словами своей подопечной.

– Я плохо…

Томми сгорал от ярости. Что случилось, пока его в тюрьме учили быть паинькой? Кто довел его сестру до такого ужаснейшего состояния? Помимо злости, он испытывал страх. Страх вселяла в Томми его сестра, точнее ее состояние. Это действительно пугающее зрелище, подумал Томми. Ее отросшие волосы давно не видели ухода, а бледная кожа почти позабыла, что такое солнце.

– Я плохо сделала себе.

– Сара, скажи, я должен что-то сделать?

Вместо ответа сестра Томми судорожно закивала головой. Томми наклонил голову ближе к ней.

– Что?

– Я не сошла с ума, Томми, не сошла с ума… – Сара начала плакать.

Стоявший позади Сары доктор сделал шаг вперед, попытавшись заглянуть своей пациентке в глаза.

– Сара, Сара, – Томми взял ее за руку, – Спокойнее. Все хорошо. Я знаю, что ты не сошла с ума.

– Правда?

– Правда. – Томми искренне посмотрел на мучающуюся сестру. – Скажи, что я должен сделать, Сара?

– Томми, дорогой мой, спаси их. – Сара сжала руку Томми. Казалось, что в этих истощенных руках совсем нет сил, но это было не так.

– Кого? – Томми вслушивался в каждое слово сестры.

– Детей, Томми.

– Началось… – агрессивно пробормотал врач, направляясь в сторону пациентки. Сара резко оглянулась и с криком встала из-за стола, опрокинув стул позади себя.

– Томми, их похитили! Ааааа! – Сара побежала в противоположный от врача угол комнаты. Врач побежал за ней. Томми тоже вскочил с места, не понимая, что должен делать. Управляющая клиникой выглянула за дверь в коридор.

– Сюда! Быстрее!

– Сара, кто их похитил?!

Прибежали двое санитаров. Сара в очередной раз увернулась от длинных рук своего врача.

– Не знаю! Но я видела… – Один из санитаров вцепился в Сару. Томми, оскалив зубы, сжал спинку стула, как можно сильнее. Больше он ничего не мог сделать. Еще несколько лет назад он, не раздумывая, накинулся бы на этих тварей, но сейчас он этого сделать не мог. Тюремный срок за плечами дает о себе знать. – Томми, я видела там… кого-то!!! Ааа!

– Сара!

В сопровождении лечащего доктора двое санитаров вели пациентку к выходу из комнаты посещений. Пытаясь освободиться из крепких пут мужчин, Сара ногой разбросала стопку с детскими рисунками.

– Сара! Где видела?!

– В лесу… В лесу! Ааааа!

Как только Сару выволокли из комнаты, управляющая гневно захлопнула дверь.

– Немедленно уходите из моей клиники! – Томми показалось, что женщина с бардовым от злости лицом хотела его ударить. Никак не отреагировав на всплеск эмоций управляющей, Томми развернулся и помчался в сторону лестницы, ведущей к выходу из клиники.

***

Томми накрыла злость. Наверное, многие посчитают эгоистичным и инфантильным – чувствовать злость из-за того, что те или иные события случились именно с тобой, а не с кем-то другим. Хотя охарактеризовать то, что чувствовал Томми, одним словом "злость" было бы неправильно. Это целая палитра разношерстных эмоций. Помимо злости присутствовала изнуряющая неопределённость. Что должен делать человек в такой ситуации? Выйдя из тюрьмы, он вовсе не думает о свободе, о блаженном удовольствии. Он представляет, что его ждёт дальше, кто его возьмёт на работу и кто его сможет полюбить. Но тут человек узнаёт о трагедии, на плечи садится новое испытание. Хотя касается ли оно его? Должен ли он что-то предпринимать? Хочется сказать себе – позабудь обо всём, выйди на улицу, начни новую жизнь. Но нет же, свалилась на голову проблема, которую нужно решить. А нужно ли? Что-то не давало Томми здраво мыслить. Помимо злости и неопределённости присутствовала грусть. Томми сильно опечалила гибель его любимых племянников. Наверное, потому что у него не было своих детей, поэтому подсознательно Томми подменял племянников на собственных детей. Тёплые отношения с детьми, грусть от утраты… А нужно ли? Этот вопрос не должен ведь возникать! Но нет, он возникает. Эгоистичная натура Томми одерживала победу над чувствами. С одной стороны он. Его Я. С другой – семья. Поехавшая на голову сестра и мёртвые дети. Где-то посередине чувства к мальчишкам, жалость к сестре и желание освободиться от всех проблем. Вчера он уже освободился, причём в прямом смысле. Достаточно. Дети погибли, как и разум сестры. Не с чем тут разбираться. Или всё же разобраться? Томми не знал, что делать. Ему не удавалось выбросить из головы все мысли о случившемся с его сестрой. Наверное, потому что эти мысли были приятнее мыслей о туманном будущем.