– Польщен. “Шейных” комплиментов получать не приходилось еще, да, и про рост я даже не думал никогда. Моя супруга бывшая твоего роста, наверное, она тоже не испытывала комфорт от таких позиций, – каким-то супернизким, нежным голосом протянул как серенаду Роман, а про себя подумал: “Вот мне бы мозг этой красотки в свои двадцать. Настолько проста и пряма. И так легко может отстоять собственные интересы! Интересно, а поцеловать ты меня не хотела вчера случайно? Проверю-ка”.

Он взял ее за подбородок и нежно прикоснулся губами к ее губам. Она не сделала никаких движений, просто замерла от неожиданности. Мира не понимала, что ей делать в этом случае. Роман вроде ей нравится, но в то же время он ее отталкивает чем-то. Она не могла понять, отвечать ему взаимным поцелуем или нет. Да, его шея соблазнительна, его рука дотронулась до ее подбородка так нежно, что Мира от неожиданности опустила нижнюю челюсть и приоткрыла губы. А Роман воспользовался моментом очень технично и плавно проник в ее рот. Его язык был мягким и теплым. Мира ощущала только его кончик. В этом поцелуе нет любви, он больше напоминает аккуратную, неуверенную разведку для добычи сведений о противнике, местности и погоде. И, да, Мира готова к такому повороту, она видит его второй раз всего. Поэтому она быстро откинулась назад и тихо сказала:

– Роман, я не могу… на публике… Я тебя совсем не знаю. Извини.

Роман на секунду смутился, но быстро попросил прощения за такой скачок чувств. И решил практиковать выдачу собственных мыслей вслух, как это делает Мира:

– Мира, я сам не понял, видимо, это от того, что у меня давно никого не было. Я даже не смотрел ни на кого. Но вдруг появилась ты, такая легкая и удивительная, что я просто очень захотел тебя поцеловать.

“Ну, вот, опять это жалостливое лицо. Не смогу я с тобой ничего общего иметь, Роман. Как друг – не больше, да, и как друг ты сам не сможешь”, – заметила Мира, но нужно было этот неловкий момент как-то сгладить:

– Роман, раз уж мы о чувствах заговорили, так неожиданно и сразу во второй день знакомства, давай обсудим. Займи, пожалуйста, свое место, – она мягко, но в то же время по-наполеоновски указала на противоположную сторону, подождала, пока он пересядет напротив нее, и продолжила:

– Пойми: я не могу что-то начать, если человека не чувствую, и уж, тем более, не знаю. Мне нужно время, чтобы к нему привыкнуть и понять: смогу ли с ним быть. Я – однолюбка. Если люблю, то только одного, но, если чувствую взаимность и уважение. Если вижу, что мне что-то не нравится или меня начинают обижать – я моментально отворачиваюсь. Открываться вообще, наверно, только под старость лет научусь, – она искренне улыбнулась.

– Это если кратко обо мне и отношениях. Теперь о тебе и моем отношении к тебе – ты обаятелен, у тебя невероятно красивое спортивное тело, ты можешь меня обрадовать, у нас удается диалог. Но это пока все, что я могу сказать. К тебе меня не тянет. Вот ты меня поцеловал, но я не почувствовала ничего. Это уже звонок к тому, что я не смогу быть с тобой скорее всего. Я знаю только то, что ты щедрый и из Самары. И то не уверена: правда это или нет. Щедрость, конечно, считаю одним из самых крутых качеств мужчины. Поэтому ты легко можешь добиться расположения девушки к себе и ее удержать. Но я пока не хочу становиться ею, этой девушкой.

Пока юный оратор озвучивал волнующие его моменты – блаженная улыбка не сползала с лица Романа, по какой-то причине он считал уже своей это создание напротив и возжелал добиться ее. Из ее пламенной речи до него усиленно донеслись только все до единого комплименты в его сторону, остальное исчезало из памяти, не успев туда залететь. А Мира наивно не понимала, почему он улыбается. Его улыбка показалась ей глуповатой и все больше начинала нервировать. Но она не стала придавать этому значения, так как его мимики не знала и сделала вывод, что, возможно, это просто выражение лица такое.