– Так, хорошо. Теперь давай свои руки. – твёрдо, но аккуратно он взял ладонь аборигена, и, заставляя дуть, провёл его же пальцами, меняя звук и попутно пытаясь объяснить, почему так происходит. Получалось не особо, но что-то до голов У-ннэ всё же дошло.

– Научишь меня Бу… Бууж? – проговорил наконец-то молчащий до сей поры У.

– Конечно. И научу делать такую же.

– Когда?

– Могу прямо сейчас.

Бу повёл их в лес. Показал нужное дерево, как его обрабатывать, где найти смолу, чтобы склеивать. Всё это он учил делать уже при помощи их инструментов, что было весьма непросто. Пришлось даже придумать из кости и палки что-то вроде шила или сверла, чтобы делать отверстие в дереве. В конце конов, у новоявленных музыкантов было уже два урцаара.

– Я могу учить ещё – проговорил эрхи. – могу учить так, чтобы вам не надо было много ходить. Хотите?

– Не тут. – проговорил У, отрываясь от музыкального инструмента. – сюда приходит вода, а потом становится очень холодно. Тут умрём. Пойдёшь с нами, научишь?

– Хорошо, – проговорил Бу, мысленно понимая, сколько времени это может занять. Но отступать было поздно.

Дальше собирались очень быстро. Похватав вещи, затоптали костёр и двинулись в путь.

Они шли на юг. Сквозь дебри лесов, минуя озёра и форсируя болота. Бу-Ож наблюдал. За тем, как аборигены общаются, как ведут себя по отношению друг к другу. Выспрашивал их предания и легенды. Расспрашивал, сталкивались ли они с другими разумными. Оказывается, да и очень часто. Когда уходит долгая зима, все двигались с юга, который становился очень опасен из-за мигрирующих сухопутных хищников. Было полно еды и воды и потому, встретив таких же как они, У-ннэ как правило либо просто расходились, либо даже порой общались и обменивались чем-либо. Всё проходило с наступлением осени, а затем и зимы, когда нужно было подолгу оставаться на одном месте. Тогда порой приходилось драться за особо удобные поляны. У показал межмирнику своё ожерелье из засушенных больших пальцев рук. Десять штук. Рассказал, что ещё ни разу не уступил и убил десятерых в разных схватках, защищая свои стоянки.

Но пока другие смертные на пути не попадались и племя проводило дни в обыденных заботах. Бу-Ож смастерил лук и научил делать его остальных. Научил делать стрелы и стрелять, причём, как женщин, так и мужчин. К изобретению относились скептически, пока сам Бу из своего, огромного по их меркам, лука, не убил с пятидесяти шагов высокого трёхрогого зверя на четырёх костлявых ногах, с массивным телом и продолговатой, чуть приплюснутой с боков головой, покоящейся на невероятно длиной, для такого животного, шее. Событие сие было встречено бешенным восторгом. Как рассказал У, акила, зверя, которого Бу только что пристрелил, очень сложно добыть из-за его чуткости и осторожности. Мясо его очень нежное и сладкое, в чём межмирник в скором времени и убедился. С тех пор, в любое свободное время все У-ннэ тренировались в стрельбе.

Дни сменялись один за другим. Днём Бу либо охотился, либо возился с детьми, которые очень полюбили гиганта. Вечерами же он рассказывал. Говорил много. О мирах, о том, откуда он, о других эрхи-буу-таг. Рассказывал и то, что видел, летя над этой планетой. Ещё в самом начале своего пути, он показал аборигенам Хаа-юлаю, которая покорно ждала его на том же месте и продолжала ждать и поныне. Всех испугал и поразил размер и красота съяву. Так поразил, что когда эрхи предложил прокатить, все в испуге отпрянули и чуть было не пустились в бегство.

Постепенно лес стал меняться. Кроны многих меняли цвет с зелёного на жёлтый, фиолетовый и, что очень удивило Бу, пепельно-серый. Пока ещё едва заметно, прядями. Дни не были короче, а ночи не были холодны. Но все понимали, что грядёт зима. И тут-то впервые они столкнулись с другими разумными.