Закончив с прической, достаю из шкафа красивый темно-синий приталенный жакет и в тон к нему удобные брюки. Весна уже вступает в свои права, и душа требует какого-то романтичного платья, но я глушу в себе этот порыв, в виду отсутствия авто. Обратно домой планирую ехать на маршрутке и в платье рискую не только выглядеть нелепо, но и заболеть.

А последнее никак в мои планы не входило. Нужно отработать несколько клиентов Богданова, а потом заняться сброшенной им же подработкой. Деньги мне в следующем месяце очень даже понадобятся.

Спускаюсь со второго этажа вниз, иду на кухню, чтобы сварить себе чашку настоящего кофе, а тут уже отец мешает ложкой кашу и параллельно приглядывает за туркой на плите.

— Встала? — оглядывается он на меня. — Садись, сейчас тебе кофе налью.

Вот что бы я без него делала?

Благодарность теплом разливается в груди и щемит сердце, когда папа, шаркая домашними тапками, подходит к столу и садится напротив, одновременно ставя передо мной чашку крепкого черного кофе, а перед собой кружку с чаем.

Минут десять-пятнадцать мы завтракаем, наслаждаясь легкой утренней беседой и обсуждением текущих бытовых дел. Я параллельно заказываю такси в приложении. Вскоре приходит сообщение, что машина подъедет через семь минут, и я, быстро допив кофе и кинув в рот печеньку соленого крекера, спешу в прихожую, а затем и на выход.

Следом на порог, накинув рабочую куртку, выходит отец, чтобы проводить и закрыть за мной двери, а буквально через несколько мгновений за забором слышится шум подъехавшего автомобиля.

— Как быстро приехало, — удивляюсь я и торопливо иду к калитке.

На пару с родителем мы выходим на улицу и с еще большим изумлением смотрим на огромный черный джип, что остановился перед воротами.

— Э-э-э, — чешет репу Альберт Викторович. — Сим, а это точно такси?

Я не успеваю и рта открыть для ответа, как следом за внедорожником подъезжает мой Логан. Тормозит практически рядом с нами, а затем дверь со стороны водителя открывается, и оттуда вылезает молодой парнишка чуть старше моего Сеньки на вид.

— Здрасьте! — задорно улыбается он и поворачивает голову в сторону внедорожника.

Мы с отцом одновременно вздрагиваем и переглядываемся.

Из черного монстра выходит высокий бритоголовый тип криминальной наружности, приближается к нам и, перекатывая во рту зубочистку, спрашивает:

— Левина Серафима Альбертовна?!

— Да, — сдержанно киваю я, внутри обмирая от непонятного страха.

Мужик внимательно меня оглядывает, каким-то не то чтобы похабным, скорее любопытным взглядом, усмехается, являя нашему с отцом ошарашенному взору тридцать два золотых зуба, и приказывает парнишке:

— Пудель, а ну тащи ключи!

Парень с совершенно невероятной и, на мой взгляд, несколько обидной кличкой, ничуть не обидевшись, глушит движок Логана и, подойдя ближе, протягивает ключи с моим брелоком.

— Я там вашего малыша прокачал немного, — с шальной улыбкой заявляет он. —Надеюсь, оцените.

Я настолько в шоке, что даже ответить ничего толком не могу, разве что принять ключи и судорожно кивнуть.

— Ну, тогда пакеда! — машет парень и вслед за золотозубым мужиком идет во внедорожник.

Через несколько секунд хлопают двери черного джипа, и он, развернувшись, уезжает, оставив нас с отцом переваривать произошедшее.

— Сима, — первым отмирает Альберт Викторович. — Ты ничего мне не хочешь рассказать? Это ж ведь точно не Федька Прохоров был.

Рассеянно смотрю сначала на отца, потом на свой Логан и понимаю, что последнему не только задний бампер заменили, но и передний, а еще, кажется, на нем новая резина и диски.

Ничего не понимаю…