Напрягаюсь моментально.

– Ты о чем? – сглатываю ком в горле.

– Ну ты хотела, – заговорщически подмигивает. – Всю эту новогоднюю хреноту по стенам цеплять. Дождики-хуеждики. Прочая шлабуда. Чем там еще принято хату загаживать?

Супер. Он на полном серьезе предлагает мне отправиться за покупками. Как бы отказаться от столь заманчивой перспективы? При этом не нарваться на ярость, не обидеть его. Сохранить мир в нашей до жути странной паре.

– Ой, я сама украсить не смогу, – протягиваю медленно, выдумываю на ходу. – Тут надо несколько человек. Знаешь, это не так просто все, потому что я люблю в своем особенно стиле дом украшать и…

– Ну так будут люди, – усмехается. – Лодырей в доме хватает.

– Я же их не знаю, – передергиваю плечами. – Как-то неудобно. Я не представляю, как с ними общаться и просить что-то выполнить.

– Просить – не надо, – хмыкает. – Приказывай.

– Я не…

– Я сам тебе помогу, – заключает тоном, не терпящим возражений. – Все, кончай сопли жевать. Прыгай в тачку.

Подчиняюсь ему, поскольку спорить явно будет бесполезно. Однако очень стараюсь забираться в автомобиль максимально медленно. Тяну время, гадая, как бы отвертеться от вероятного похода по магазинам.

Я обожаю выбирать всякую мишуру, гирлянды, елочные игрушки.

А тут что меня ждет? Дождики-хуеждики? Даже повторять гадко. От совместных покупок с Амиром точно возненавижу любимый праздник. Буду потом от всего новогоднего как от проклятья шарахаться.

– Знаешь, я устала, – выдыхаю наконец, пристегиваю ремень безопасности. – Голова раскалывается. День был ужасный, босс постоянно меня нагружает, придумывает разные задания. То одно, то другое. Я бы хотела лечь спать пораньше.

– Понял, – хмыкает, мрачно прибавляет: – Разберусь.

– С чем ты разберешься? – мой голос от тревоги на шепот срывается.

– С боссом твоим, – холодно усмехается. – С кем же еще?

– И как, – закашливаюсь. – Как ты планируешь это осуществлять?

– Ну, – пожимает здоровенными плечами, одним движением вызывает во всем моем теле ледяную волну ужаса. – Заказывай. Могу ногу ему сломать. Или руку. Пусть отдохнет в больничке. Некогда будет мозг тебе парить.

– Не надо, – выпаливаю сдавленно. – Пожалуйста, не нужно.

От любого другого человека я бы приняла подобное высказывание за шутку, но от Амира это выглядит реальной угрозой. Сладким обещанием, которое он за секунду претворит в жизнь. Достаточно вспомнить про то, как легко всадил кулак в рожу Андрея или как практически насмерть забил «Лютика». Ему закон не писан, тормоза давно сорваны. Прет как танк, напролом.

– А чего он тебя прессует? – спрашивает неожиданно жестко. – Какого хрена задания раздает?

– Я же работаю, – выдаю медленно. – Это нормальная часть работы. Вот и все. У других точно такое положение.

– Не знаю, – кривится. – У моих подчиненных башка не трещит. Довольные ходят. От счастья трескаются. А ты дерганная вся. На измене, на стреме вечно.

Конечно, у тех громил башка не трещит. Они же отбитые отморозки. О чем им вообще переживать и рефлексировать? О том, что мало кого за день покалечили? О том, что по случайности кого-то не добили?

– Выкладывай, – вдруг требует Амир.

Смотрю на него с немым вопросом.

– Опять, – мрачнеет амбал. – Глазища вылупила. Рот нараспашку. Губы дрожат. Такое чувство, будто я тебе болт в глотку всадил.

Вздрагиваю всем телом. Кажется, кровь внутри больше не течет.

А потом к своему глубочайшему ужасу замечаю реакцию громилы. Несмотря на холод за окном он сейчас в одной лишь белой рубашке, еще и рукава закатаны до локтей, поэтому отлично видно как набухают вены, как бугрятся мускулы, будто чистой яростью наливаются.