Широко зевнув, я подошла к своему мотоциклу и ласково провела рукой по нагретому на утреннем солнце пластику. Я души не чаяла в своей Малышке, красивой, дерзкой и прыткой. Усевшись на боевую подругу, я завела мотор, и ушей коснулся приятный звук. Ну, чем не музыка?

На байке я гоняла уже третий год, и эмоции, получаемые от скорости, ветра в волосах и драйва вряд ли можно было сравнить с чем-то другим. Когда я и моя Малышка были вместе, мы не просто ехали по дороге. Мы парили. Разрезали воздух. Уносились вдаль от всех проблем и невзгод.

Постучав в квартиру Старицкого, я напустила на себя грозный вид и приготовилась врубать свои актерские способности на полную мощность.

За четыре с лишним года дружбы мы с Артемом выработали несколько рабочих планов, как избавляться от моих нежелательных ухажеров и его надоедливых девиц.

Дверь отворилась, и на пороге показался друг в одних трусах. Вид у него был помятый. Светлые, обычно аккуратно уложенные гелем волосы, напоминали гнездо, а лицо буквально кричало о том, что его хозяин вчера много пил.

— Давай по-быстрому, — вместо приветствия бросил Старицкий, запуская меня внутрь.

Уверенным шагом я прошла в квартиру, и, прокашлявшись, завопила:

— Артем! Ты что, не один?!

Старицкий беззвучно указал пальцем в направлении своей спальни, и я двинулась туда. Как я и ожидала, моему взору предстала картина маслом: на кровати сидела обнаженная девица с огненно-рыжими волосами и выпученными от удивления глазами. Она растерянно прижимала к груди одеяло, пытаясь прикрыть наготу, и вопросительно смотрела на меня.

— А ты еще кто?! — заверещала я, хватаясь за сердце. — Артем, кто она?!

Девица оказалась не из робких и с вызовом ответила вопросом на вопрос:

— А ты кто?

— Я?! — сделала вид, что задыхаюсь от негодования, а затем вложила в свой голос здоровенную порцию обиды. — Я его жена!

Лицо рыжеволосой вытянулось, и она перевела взгляд на Старицкого. Тот стоял у стены, всеми силами изображая смущение и скорбь.

— Ты не говорил, что женат! — рявкнула девица, комкая одеяло на груди.

— Прости, я... — промычал Старицкий.

— Как ты мог?! — с бешеной экспрессией страдала я. — Два года брака коту под хвост! За что мне это?! За что?!

— Простите, — буркнула рыжеволосая и, обращаясь к Артему, добавила. — Ну ты и скотина!

Когда через несколько минут оскорбленная гостья покинула квартиру, Старицкий закрыл за ней дверь, развернулся ко мне и со смехом спросил:

— Гореть мне в аду, да?

— Еще спрашиваешь, — усмехнулась я, направляясь на кухню. — Но не переживай, я составлю тебе там компанию, поэтому скучно точно не будет.

Я открыла холодильник и стала оценивать его содержимое на степень съедобности. Остановив выбор на палке колбасы, я отошла к столу.

— Сегодня у тебя прям экзотика, на рыженьких потянуло? — поинтересовалась я, нарезая хлеб.

— Ага, люблю разнообразие, — Старицкий упал на стул и принялся жадно пить воду прямо из фильтра. — А мы с тобой, оказывается, уже несколько лет женаты? В прошлый раз был только год.

— С тобой день за месяц, — хмыкнула я, предлагая Артему наспех сделанный бутерброд.

Друг поморщился и отказался. Должно быть, похмелье убивало в нем всякий аппетит.

— Вчера узнал, что моя бывшая вернулась в Россию, — с желчью в голосе поведал он.

В прошлом Старицкого было бесчисленное количество девушек, но «бывшей» он называл только одну. Ту самую дочь папиного бизнес-партнера по имени Алиса. Последние четыре года девушка жила и училась в Англии.

— Да? И что? — чавкая, поинтересовалась я.

— Прикинь, она опять сошлась с тем самым мудозвоном, ради которого меня кинула, — в голосе друга звучала обида.