— Ты куда, детка? — с придыханием прошептал он. — Я тебя не отпущу!

Зря он это затеял. Зря.

В ту самую секунду новый, гораздо более сильный рвотный позыв сдавил мне грудь. Я хотела сказать Артему, что в его же интересах немедленно от меня отцепиться, но боялась открыть рот. Мне казалось, если я это сделаю, то адская шаурма с победоносным рыком вырвется на волю.

Думаю, в тот момент мои глаза как никогда были близки к тому, чтобы вылезти из орбит, а выражение лица можно было описать одним словом «антисекс». Поняв, что со мной творится что-то неладное, Артем перестал удерживать меня, но было уже поздно.

Времени хватило только на то, чтобы наклониться вбок, перегнуться через изножье кровати и позволить рвотным массам покидать мое тело, приземляясь на пол, а не на лицо Старицкого.

Когда мой желудок перестал сжиматься, исторгая из себя чертову шаурму, я вытерла рот тыльной стороной ладони и скосила глаза на Артема. Тот пребывал в полнейшем шоке и явно не знал, как себя вести. Бьюсь об заклад, это был первый случай в его жизни, когда девушку рвало во время прелюдии.

Решив, что ниже мне падать все равно уже некуда, я выпрямилась и как ни в чем не бывало выдала:

— Извини за заминку, давай продолжим, — с этими словами я вновь потянулась к нему, делая вид, что хочу поцеловать.

В то мгновенье в его глазах отразился такой ужас, будто он внезапно узнал, что на Землю вторглись инопланетные завоеватели. Ничего более уморительного в жизни не видела!

Артем, приподнявшись на локтях, попытался выползти из-под меня, но я, схватив его за плечи, обиженно протянула:

— Ну, ты куда?

— Я... Мне... Боже, тебя же только что вырвало... — запинаясь, выпалил он.

— Ладно, живи, — вздохнула я, позволяя парню высвободится из-под тяжести моего тела.

— Это из-за текилы? — сочувственно поглядывая на меня, спросил он.

— Нет, конечно, — усмехнулась я. — Пищевое отравление.

Сказав это, я вновь почувствовала, что желудок начинает сжиматься. Эх, значит, проклятая шаурма опять пошла в атаку!

Я резко вскочила с кровати и побежала в уборную, которая, к счастью, находилась за дверью. Обхватив унитаз, как дорогого друга, я снова погрузилась в малоприятный процесс.

Длинные волосы свисали вдоль лица, жутко мешая опустошать желудок, а резинки у меня как назло с собой не было. Я попыталась заправить свои патлы за шиворот, но оказалось, что поправлять прическу и одновременно блевать — дело не из легких.

— Тебе помочь? — донесся из-за спины жалостливый голос Старицкого.

— Помоги, — только и смогла выдохнуть я.

Он приблизился, собрал мои волосы на затылке и держал их так до тех пор, пока все то, что было у меня в желудке, не оказалось на дне унитаза.

Тяжело вздохнув, я нажала кнопку смыва, поднялась на ноги и подошла к раковине, чтобы умыть лицо и прополоскать рот.

— Соитие на сегодня отменяется, — невесело усмехнулась я, через зеркало глядя на Артема, который стоял, прислонившись к стене.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — улыбнулся он.

В теле появилась неодолимая слабость, и захотелось прилечь.

— Я, пожалуй, отдохну маленько, а ты иди, развлекайся, — сказала я, выходя в коридор в поисках другой свободной спальни. Лежать там, где меня только что вырвало, не очень хотелось.

Мне повезло: комнат в доме у Леси было полно, поэтому я без труда нашла еще одну незанятую. Старицкий, несмотря на то, что я сняла с него все обязательства, поплелся за мной. Я легла на небольшой диванчик, а Артем расположился в кожаном кресле напротив.

— А у меня ведь девушка вроде как есть, — вдруг выдал он.

— Вовремя ты об этом вспомнил, — ответила я. — А почему вроде как?