Дело было не в заботе, естественно. Видеть не хотелось ничью физиономию. К грядущей свадьбе слетаются гости. В основном это подружки и родственницы Златы, которые, вдохновившись местным колоритом, помогают с подготовкой к торжеству и развлекают мне хуторских.

Свет тоже не включал. Но, проходя мимо кухни, я остановился, услышав голоса. Злата плакала.

Укол вины был болезненный и прямо в грудную мышцу. Он отрезвил мгновенно. С моих губ еще не стерся вкус другой девушки. Приятный вкус, заедать его не хотелось. Что же я делаю? Накануне свадьбы.

Стояк болезненный лишь на полпути домой мучить перестал. Целовались с хулиганкой так, словно иначе сдохнем оба. Прямо вот сейчас помрем, едва отлепимся. Я в себя ее вжимал, малолетку глупую, и хотел. Хотел так, что себя не помнил. Насадить, взять, целовать и любить так сильно, как только способен. Чтобы стонала и билась, чтобы кричала. Податливая, сочная, такая простая и яркая. Всё в ней с пол-оборота заводило: как обнимает, как льнет. Как трогает меня и восхищается. Потому что просто нравлюсь ей. Внешне. Я таких незатейливых слов похвалы в жизни не слышал.

Нравиться другому человеку приятно. Не за заслуги, а просто так. В машину забрались когда, я снова полез. Ее руку, что металась по моей спине, поймал и на пах положил, мол, чувствуешь? Марина в ответ сжала крепко.

Смотреть на нее хотелось. На губы красные, обласканные, на щеки пылающие. Стрельнула мысль: не подарить ли вертолет государству? И с Мариной остаться. Чтобы целоваться. Просто чтобы не сдохнуть.

Колени ее красивые, бедра, плечи. Славная до кончиков пальцев. В простом сарафане. Персиками пахла и легкостью. Почему люди изменяют в первую очередь?

Потому что в отношениях всё становится слишком сложным. А душа тянется к простому и позитивному.

Подслушивать не собирался, но в этот раз почувствовал, что мне это нужно.

— Тебе кажется, у него кто-то есть? — спросила мама обеспокоенно.

Я закрыл глаза. Блть.

— Не знаю, — ответила сбивчиво Злата. — Думать об этом не хочу. Он никогда мне не изменял. Но после аварии я не узнаю Данила. Он очень отдалился.

— Телефон не смотрела?

— Не буду от греха подальше. А знаете, что самое страшное? Иногда мне кажется, что он не захочет уезжать! — Злата всхлипнула. — Останется в этой дыре! Вы обратили внимание, как он выглядит? Как одевается? Всё свое время проводит с местными. Они на него уже глазами влюбленными смотрят. Я думала... Боже, Маргарита Павловна, я была уверена, что Данил будет бумажки перекладывать и команды раздавать. Он же... и по полям, и по лесам... Везде с этим управляющим в первых рядах! А его руки? Вы видели руки? Я не знаю, мы их вообще отмоем к воскресенью?

— Работы сейчас много, надо потерпеть, — тихо утешала мама. — Сезон самый. Зато сколько денег заработает, на зиму улетите в теплые края. Данил умный, прибыль может увеличить.

— Понимаете... — Злата сделала паузу. — Мне кажется, я его теряю. С каждым днем. Он тут другим становится.

— Может, тогда... отложим свадьбу? — голос мамы прозвучал по-матерински тепло. Ей всегда хотелось дочку.

— Ни в коем случае! Если мы сейчас расстанемся, то уже никогда не сойдемся. Данил сложный. Всегда таким был, я привыкла. Замкнутым, себе на уме. Даже если взять наше знакомство — он пришел к нам работать и в первый же день уволил меня! А потом позвонил и пригласил выпить в бар. Как ни в чём ни бывало. На него влиять сложно, но и потерять его я не могу.

— Знаю, чьи гены, — нашла причину мама. — Я всё сделала, чтобы оградить Данила от влияния Кулака. Десятый и одиннадцатый класс он учился в Краснодаре, потом улетел в столицу. В итоге... Я когда приехала? В пятницу прошлую? Его увидела со спины и чуть не упала — вылитый папаша. Будто Андрей вернулся с того света!