- Там в том мире мне было пятьдесят, и я был бомжом, - начал он свой рассказ.

- Надо же, - вскинула Вера на него удивленный взгляд, - а он-то мой земляк-сподвижник. Так-так-так. Послушаем!

- А как получилось-то, что стал «никем»? – спросила она.

Алексей задумался.

3. Г л а в а 2.

Алексей Алексеевич Алешин или «А в кубе», как его звали ученики, был скромным учителем физики в обычной средней школе. Хотя-то он и не был уж совсем педагогом, именно, от слова «совсем», но пришлось преподавать, после того, как его уволили с секретного завода или как тогда говорили «почтового ящика». Он не мог там работать, так как совсем не платили, а ему надо было кормить и содержать старую мать и больного старшего брата с психическими отклонениями. Тогда, в то жуткое перестроечное время не платили ни зарплат, ни пенсий, ничего, чем были они обеспечены в советские времена и ему, двадцатипятилетнему инженеру, только что устроившемуся на работу с хорошим заработком, пришлось уходить, так как и туда докатились эти безденежные времена. Уже никому не нужны были военные поставки, никому не нужны были и умелые инженеры. И его, как самого молодого и только недавно начавшего работать, уволили первым, при тогдашних повальных сокращениях и переходах на производство вместо современных танков на домашнюю утварь - кастрюля, стала главным продуктом огромного комбината. Он ушел и устроился в школу с небольшим количеством часов, а ночами дежурил сторожем в той же школе и еще через раз в местном «комке», так называли открывающиеся повсеместно продуктовые точки рядом с жилищными комплексами. Еле хватало на жизнь и тянулось это до того момента, пока не умерла мать, так и не получившая должного лечения после инфаркта, в связи с нехваткой нужных лекарств, и после её кончины покончил с собой брат, не получавший также вовремя нужных ему препаратов. Его он нашел повешенным в кухне своей квартиры рано утром, когда пришел с очередного дежурства.

Алексей замолчал и, вздохнув, продолжил.

- А потом началось.

Он помотал головой.

Ограбили его комок как раз в день или скорее в ночь его дежурства. Ударили по голове, и он не смог даже понять, что и как произошло. Очнулся на полу, в крови затылок, телефон вырван со всеми проводами. Пока пришел в себя, пока добрался до будки, пока сообразил позвонить в милицию и хозяевам, прошло время. Он еле держался на ногах, всё плыло, и участковый отправил его в больницу, где ему поставили диагноз – сотрясение мозга.

- Как только не убили, - помотал головой Алексей, - а вероятно хотели. Но Бог уберег. Только зачем?

Отлежавшись несколько недель, он пришел в школу, и ему было сообщено, что место он потерял, так как за ним стоят «настоящие педагоги, не то, что какой-то инженеришка», как сказала ему толстая, лупоглазая завуч, смотревшая на него с таким презрением, будто увидела таракана на столе своего кабинета. Тогда, действительно, много было людей без определенного заработка и хватались за всё, что еще можно было ухватить. Даже за школу, где всегда был недобор учителей, особенно мужчин. Но здесь ему круто не повезло.

В работе в том самом «комке» ему отказали, так как он «себя не оправдал» на службе, как заявил ему хозяин, молодой мужик с быстро бегающим взглядом, будто постоянно чего-то опасался. И было что, ведь ему надо было платить везде и особенно за бандитскую крышу. Они-то разобрались потом, кто и как нарушил их территорию, но хозяину было от чего терять голову и он всё свалил на Алексея, мол тот был пьян и поэтому случилась эта история.

- А может ты и сам туда свою ручку засунул? – задавал ему без конца вопрос за вопросом бандит, одетый в черную кожаную тужурку на манер комиссаров и работников НКВД.