Перевожу взгляд на Галю, осознавая, что мы сидим в молчании уже минут пять. Она тихонько доцеживает пино-коладу, глядя на меня.

Я прикрываю лицо рукой.

— Самое поганое в том, – отставляет пустой бокал, – что ты можешь сколько угодно все понимать, но Бродский такая сволочь, что как только вы окажетесь наедине, он сумеет убедить тебя в чем угодно.

— Не в этот раз.

Она печально усмехается. Понимаю, что повторяю это, как заведенная, но к сожалению, у меня нет аргументов в свою пользу.

— Я сказала ему, если он не прекратит изменять, я тоже себе найду кого-нибудь.

— Ух ты, смело. Хотя и сомнительно.

— Он так же ответил. Спасибо, что вы оба верите в меня.

— Если бы ты действительно это сделала, может, и помогло бы, – задумчиво тянет Галя, царапая трубочкой по стенкам бокала остатки пены. – Хотя не факт. Ты позвонишь мне вечером?

— Зачем?

— Расскажешь, что было. Уверена, Бродский тебя сегодня удивит.

— Куда уж больше.

— Не, – качает головой Галя, – он видит, что ты пытаешься соскочить с крючка, и что перешла за привычные границы. Он долбанет тебя чем-то таким, что ты не устоишь.

Я нервно отодвигаю чашку с чаем, который успел остыть. Он разливается по столу, а я резко встаю.

— Ты, конечно, моя подруга, Галь, – беру сумку, – но я не подопытный кролик для очередной книги, ясно? И жизнь устроена несколько сложнее, чем в твоих романах.

— Ну прости, – ей явно неудобно, но у меня нет никакого настроения слушать ее. Кинув деньги за нас обеих на стол, я накидываю сумку на плечо.

— Поеду, ладно?

— Блин, Кать… – Галя идет за мной до дверей, и на улице хватает за локоть. – Прости, переборщила, я просто помочь хочу.

Я киваю, но ничего не говорю. Сейчас мне хочется только домой, остаться одной, подумать.

— Поеду, – выдыхаю наконец. Галя кивает.

— Не поддавайся на его уловки, Кать, – говорит все-таки, и у меня спазмом сжимает горло. Стараюсь не смотреть на подругу, чтобы не выдать своего состояния. – Это пять лет продолжается. Ему так удобно, он ничего не хочет менять. И будет тебя держать привычными манипуляциями. Просто не ведись, каждое его слово опровергай.

— Я поеду, – не выдержав, сбегаю, попутно вызывая такси через приложение.

Мне тяжело слышать все это. Как будто мы не про жизнь, схемы и графики изучаем. Как будто можно оставаться спокойным, когда тебе ковыряются в незаживающей ране.

Я что, не человек? Такой же человек, как все. Я тоже хочу любви, понимания, заботы. Ярослав действительно хорошо меня знает, но почему это должно быть минусом? Разве супруги не становятся чуть ли не единым целым в браке?

Разве не изучают друг друга до мелочей, не специально, просто потому что живут вместе эту жизнь? Почему же у нас с Ярославом все то же самое равно плохому? Кто так решил?

Из такси я набираю маме. Не знаю, просто нужно с кем-то поговорить. Успокоиться. Она сразу зовет в гости.

— Сегодня никак, мам. Может, через пару дней, – я вычерчиваю узоры на обивке сиденья. – Как у вас дела?

У них дела, как обычно. Днем у обоих работа, вечером у мамы готовка, стирка, уборка и другие домашние дела. С – стабильность.

— А папа что делает?

— Да он пошел с мужиками встретиться. Расслабиться, пообщаться. О, по России сериал начинается мой. Как раз собиралась под него мясо разделать.

— Ладно, не буду мешать. Люблю вас.

— И мы тебя, Кать.

Какой бестолковый разговор. Казалось бы, что у них происходит? Ничего. Но им хорошо, они счастливы. Мама устраивает папу, папа – маму. Что же не устраивает во мне Ярослава? Что?! Почему он не хочет даже попробовать все исправить?

Домой я захожу в полном упадке. Доползу до ванной, буду валяться в пене и соли. Конечно, это меня не спасет, но по крайней мере, наберусь сил перед разговором с Ярославом. Однако дома меня ждет сюрприз. Яр выходит встречать в гостиную. А взгляд у него такой, что я совершенно не понимаю, чего ждать.