- Хрен знает… у тебя здесь методы, – будто даже растерянно выдохнул посетитель.

- Это еще что… - подхватил врач, - представь себе скрытую феминистку, предоставившую помощь женщине, пострадавшей от абъюзера или пережившую тяжкое предательство. Она найдет там сочувствие и понимание, но ни одному мужику никогда больше не поверит. Имея профессиональную лицензию, человек сознательно формирует в клиентках мужененавистниц. Вот где настоящий хрен знает.

- Говорим не о том… - нервно дернулся собеседник, - причина моего визита не интересует от слова совсем?

- Пока нет, - согласился хозяин кабинета, - я за эти несколько минут уже устал от тебя, Влад. Пикироваться скучно, доказывать что-то и навязывать свою помощь не собираюсь. Предпочитаю, знаешь ли, плодотворно сотрудничать к обоюдной пользе. К тому же, еще… - приподнял он белоснежную манжету рубашки и взглянул на циферблат не самых дешевых часов: - Семь минут и время приема выйдет. Сеанс, как я уже сказал, пристрелочный, а значит бесплатный.

- И все-таки странные методы.

- Нормальные. Я не отказываю в помощи, а даю время еще подумать - когда ты уже что-то обо мне понял. Угождать не стану, щадить не буду, а вот с пользой для дела покопаться в самых свежих и больных и даже уже давно заживших ранах – обещаю. Результат – тоже, хотя ты свою проблему уже сожрал, употребил, переварил и стал с ней, похоже, одним целым. Тебе не нужна срочная, сиюминутная помощь, так же? Даже если имеем стресс, то не в активной фазе. Просто осточертело, просто смертельно устал, просто тоскливо, противно и тошно… от себя самого в первую очередь.

- Давай уже… назначай время, - отвернулся посетитель.

- Вот… - чиркнул что-то в отрывном блокноте врач, - писулькой, на бумажке, чтоб не забылось. И прими сейчас валерианы, что ли? Расслабься. Агрессия из тебя так и прет.

- А ты не пропишешь? Валериану.

- Так ты пока еще не мой пациент. Вот заключим договор… а там уже по протоколу. Как это будет? Вначале встречи два-три раза в неделю, чтобы навести мосты доверия, так сказать. Потом реже, возможно даже изредка, только когда ощутишь необходимость. Сеансы могут быть разной продолжительности. Сроки? Без понятия.

- Мрак, тьмище какое-то… - обреченно подытожил пациент.

- Светлого в моей работе мало. Но ломать я собираюсь твои проблемы, себя как-то… уж какой есть. И сам себе дорог. А ты?

- Понятно. До встречи… Михаил Артемьевич.

- Не напрягайся. Раз уж мы на «ты», то давай и по имени.

- Может в итоге еще и подружимся? – поднялся мужчина из кресла, оправляя одежду.

- А это сильно вряд ли, - усмехнулся врач, - мужику всегда тошно выворачиваться наизнанку, и ты не исключение. Сейчас придется смириться с этим, но потом лучше просто оставить позади. И разумнее.

- Всего доброго!

- Валерианочки все-таки… рекомендую.

- Грушу замесить, чтоб песок сыпался. Рекомендую, – появилось на лице Влада что-то, отдаленно напоминающее улыбку. Мужчина остановился у двери, изучая врученную специалистом бумажку, будто прикидывая - удобно ли будет в это время? Но улыбка эта... казалось, его губы одеревенели и просто не хотят растягиваться шире. Психотерапевт откинулся в кресле, пристально изучая его лицо пока натужная гримаса постепенно не ушла с него. Врач рассеянно постучал ручкой по столу и чиркнул что-то на листе бумаги. Поднял взгляд.

- Еще минуту! Не главная проблема... но основная, подвигшая на обращение ко мне – трудности с мимикой, так же? Болезненность или...? Некоторую скованность в области жевательных мышц я заметил сразу.

- С жеванием как раз больших проблем нет, - непримиримо сузил глаза мужчина.