Я рассказываю сестре, что знаю, а через десять минут в палату заглядывает медсестра и говорит, что время закончилось.

– Оль, ты мне телефон можешь хоть какой-нибудь принести? Мой выпал при ударе. Я совсем без связи, – прошу напоследок её

– Ладно. Поищу. У мальчишек есть мой старый, попробую отобрать. Завтра принесу. Держись давай.

После её посещения, мне становится немного легче. Всё-таки хорошая у меня сестра. Разыскала, примчалась, несмотря на то, что у неё мальчишки пяти и трёх лет, а муж на работе в это время. А ведь случись такое с сестрой, её муж бы уже с толпой волонтеров каждый сантиметр города обыскал, но нашёл бы её. А Паша просто Оле позвонил, в известность поставил. И вроде между нами всё кончено, но всё равно неприятно. С меня словно пелена слетает. Я постоянно оправдывала его, мне казалось, что он хороший, добрый, справедливый. Никогда не оценивала людей по внешности. Наоборот, даже не любила и боялась красивых мужчин, потому что у них соблазнов больше. Женщины флиртуют и пытаются отбить у другой, а я не хочу жить в постоянном страхе, что он может уйти. А теперь получается, моя логика совсем не работает. Изменяют все. И неважно красивый мужчина или симпатичный – верить никому нельзя. При этом ещё и считают, что секс без любви это не измена.

От этой мысли внутри появляется злость. Как некстати сейчас эта авария.

Минуты сливаются в часы. Соседки о чём-то тихо переговариваются, но я не хочу даже прислушиваться. Уколы ставят исправно, и не в ягодицы, а в ногу. И это оказывается намного больнее.

Так пролетает ещё один день. За окнами снова темно, тело деревянное от постоянного лежания. Вставать мне не разрешают.

В очередной раз в палату открывается дверь, и входит мужчина. Высокий, широкоплечий. Поверх костюма накинут белый халат, но всё равно видно, что костюм на нём сидит идеально. Прищуривается, обводит взглядом палату, останавливается на моей койке. Она стоит слева от входа.

Мужчина подходит к металлической спинке кровати. Останавливается и смотрит пристально. Я смотрю в ответ, хотя хочется спрятаться под одеяло, нырнуть с головой и не высовываться, пока он не выйдет.

– Ты Ульяна Хромова?

Киваю.

– Меня зовут Евгений Суворов. Если что-то надо будет, звони.

Протягивает мне визитку.

– Зачем? – голос у меня тонкий от страза. Я откашливаюсь. – А зачем мне вам звонить? И кто вы?

– Я уже сказал. Евгений Суворов. Ты выскочила под колёса моей машины. Тебе повезло, что я среагировал и успел быстро затормозить. Ты переходила место в неположенном месте и вряд ли что-то сможешь отсудить. Но я готов взять расходы на в твоё лечение. Поэтому звони, если что-то понадобится.

“Ого! Попасть под машину такой шишки ещё то везение,” – мысленно усмехаюсь я. Но меня коробит его тыканье и высокомерный взгляд, будто он тут самый главный. Ненавижу таких: красивый, богатый, думает ему всё можно, может купить что хочет. Протягиваю визитку обратно.

– Ну раз я сама виновата ,сама и буду выкручиваться. Заберите визитку. Мне ваши деньги не нужны.

Даже бровью не ведёт. Лицо каменное, но визитку не забирает.

– Гордая сильно я смотрю.

– А вы привыкли, что вам ноги все целуют?

Уже внутренне готовлюсь к потокам словесной грязи, которой он меня сейчас обольёт, но вместо этого на лице появляется ухмылка.

– Я смотрю, ты из тех дам, кто не любит принимать помощь. Что ж. Моё дело предложить…

– А моё дело отказаться.

Пытаюсь поднять подбородок повыше, но в воротнике, который фиксирует шею, это не особо получается.

– Ну что могу тебе сказать…Так и останешься жить гордой дурой, если не изменишь отношение к людям и к жизни.