Машина взревела.

Майкл открыл окно, достал из внутреннего кармана пиджака бензиновую зажигалку Zippo. Прикусывая фильтр своей тонкой сигары, он поджёг её с нескрываемым удовольствием.

По салону поплыл голубой дымок и едкий запах кубинского табака заполнил пространство.

– А вы ценитель старины, Майкл. – язвительно сказала Адель, демонстративно кашляя.

– Люблю надёжные вещи и надёжных людей. А ещё ценю бренды, не потому что это модно, а потому, что в бренде заложена история одного человека, которому однажды в голову пришла гениальная идея и простое решение её реализации. Как например, вот эта зажигалка… Я мог бы воспользоваться лазерной зажигалкой, но я ценю историю этого предмета и у меня есть бензин, чтобы её заправлять. Тем более, это подарок моего деда.

Сжав губы, он потёр стальную зажигалку и увидел в ней своё отражение.

– Курить вредно. – вытирая слёзы от едкого дыма сказал профессор.

Избегая продолжения темы, Майкл молча рванул с места, выпуская дым в открытое окно и оставляя на зелёной лужайке глубокие вмятины от широких шин своего бензинового автомобиля.

– Ну и тип! – сквозь зубы прошипела Адель.

Утренний свет пролился сквозь витражные окна на паркетный пол просторного кабинета. За окном шёл снег, но витражные окна не давали полной картины этого сказочного великолепия. Камин в традиционном русском стиле девятнадцатого века, с изразцами цвета малахита почти остыл, Николай не замечал этого и продолжал расхаживать по комнате, вновь и вновь перечитывая полученную от своего друга телефонограмму из Всесоюзной Академии Наук. Светило советской аграрной науки не мог уснуть и всю ночь провёл в своём кабинете Института растениеводства в Царском Селе.

Сегодня, Николай Иванович Вавилов должен представить новому советскому руководству Академии Наук отчёт о его многочисленных биологических экспедициях по всему миру и провести экскурсию по его хранилищу образцов семян, где собраны более двухсот тысяч видов растений, привезенных из многочисленных экспедиций со всего мира.

Николай был увлечён ботаникой с самого детства. Будучи сыном московского миллионера, купца второй гильдии Ивана Ильича Вавилова самородка из крестьян, который благодаря упорному труду и коммерческой хватке стал владельцем обувной мануфактуры, а позже членом собрания городской Думы, Николай не пожелал идти по стопам своего отца. Вопреки его воле стал серьёзно заниматься ботаникой и получил блестящее образование во Франции, Германии и Британском Кембридже.

К своим тридцати трём годам, Николай был основоположником учения об иммунитете растений и всемирно признанным лидером в области биологии. Он совершил не менее двухсот научных экспедиций по всему миру, исследовав более четверти миллиона сортов культурных растений. Апогеем его научных исследований стало создание первого в мире генного Банка семян культурных растений.

Николай погрузился в раздумья. Совершая очередной круг по кабинету, под его ногами поскрипывал паркет. Массивное кожаное кресло постанывало, когда он машинально подкидывал дрова в камин. В тиши ночи ритмично отсчитывали время напольные часы. Озабоченный тревожными мыслями Вавилов не заметил, как настало утро.

Он стоял у камина и смотрел на тлеющие дрова. Стук в дверь вернул его в реальность.

– Войдите! – прокашлялся он, поправляя складки на тёмно-сером костюме тройке.

– Доброе утро, Николай Иванович! Что-то вы рано сегодня.

Она стояла вся заснеженная, укутанная в пуховый платок поверх длинного приталенного пальто с пушистым воротником из соболя, а из-под подола виднелись лаковые галоши, надетые поверх простых валенок.