– Как говорили древние иудеи – «Внемли, дитя моё! Благословен ты, Господь Бог наш, Владыка вселенной, сотворивший плод виноградной лозы и вырастивший хлеб из земли!» – с выражением продекламировал Паттерсон.

Адель застыла в недоумении, ожидая продолжения речи профессора. Паттерсон выдержал паузу.

– Не удивительно, Адель! Виноград – это золотая жила для монополистов. Запретный плод, как говорится. И одному богу известно, когда всё это безобразие закончится. Думаю, вы и вина то никогда не пробовали.

– Вино я не пробовала и не собираюсь. Зачем человеку вообще употреблять продукт распада?

– Не стоит спорить на тему, которой вы не владеете на практике.

– Не спорю, профессор. Но я бы не отказалась от свежего винограда.

– А я бы не отказался от бокала хорошего вина. Люди вышли на новый этап эволюции, благодаря вину. Ещё древние греки сказали – Истина в вине! – с пафосом воскликнул профессор.

– История всё показала, профессор. Алкоголь, не любит спешки. Может быть, у древних греков всё начиналось красиво, но только никто из них до двухсот лет не дожил. И представьте себе эти масштабы! Сколько яда было продано человечеству под видом элитных алкогольных напитков или невинных игристых вин. Люди покорно покупали и пили яд на протяжении веков. Этанол стал частью культуры человека разумного, хотя разумного в этом мало.

– Вы просто не застали те времена, Адель. Всё было не так печально. Люди радовались жизни, пили без ограничений и это было весело. Это же потрясающе, когда сто тысяч человек на стадионе одновременно пьют пиво во время футбольного матча.

– Вдумайтесь только, какой абсурд! Во время чемпионатов по футболу болельщики спивались, вместо того чтобы пойти и тоже погонять мяч с соседями. У меня в голове это не укладывается!

– Не надо обижать моё поколение, Адель. Мы жили свободно и счастливо.

– И с трудом дотягивали до восьмидесяти лет, вместо двухсот. – с досадой сказала Адель.

– Двухсотлетие у людей всё ещё в проекте. – понурив голову ответил профессор.

– Двести и больше, это вполне достижимый возраст и совсем не предел. В сто лет человек будет в самом расцвете сил, с пониманием жизни и отличным здоровьем. К этому мы все стремимся, не так ли профессор?

– Людям абсолютно не важно, к чему вы там стремитесь, Адель. – отмахнулся Паттерсон.

– Вот именно! Вас травили полуфабрикатами, доступной выпивкой, легальными наркотиками и промыванием мозгов. Именно поэтому, так важно в нашем новом мире сохранить чистоту сознания.

– Пока вы чистили своё сознание, в нашем новом мире образовалась монополия производства корма для людей и всех загнала в стойло. Однажды они просто могут перестать кормить нас. Могут отравить всех и сразу и преподнести это в красивой упаковке. – устав от спора, пробурчал профессор.

– Могут, но не сегодня. – добавила Адель с грустной улыбкой.

– Предположим, существует хранилище семян, сохранивших первородные качества. Каким образом можно получить первый урожай имея лишь образцы? Сколько десятилетий пройдёт, пока появится достаточное количество биоматериала, чтобы засеять поля по всему миру? И допустит ли это система? – забеспокоился Паттерсон.

– Возрождение утраченных видов культурных растений может вернуть людям гармонию с природой, но при одном условии, если люди захотят этого сами. – ответила Адель, поглядывая на роботов, которые сновали по салону аэроската, убирая посуду с их столиков.

– Меня это и беспокоит. Вы уже идеализируете результат находясь в процессе, где-то в самом начале процесса. – сказал Паттерсон.

– Когда вы работали над созданием автотрофного питания, наверное, тоже идеализировали цель и результат, к которому стремились. В итоге ваш сбалансированный автотрофный коктейль покорил весь мир. Несколько поколений не представляют свою жизнь без этого зелёного источника силы.