— Чего молчишь, Егор? Ты любишь меня до сих пор или нет?

— А что тебе даст мой ответ, Кристина?

— А что тебе даст мой ответ, Егор?

Он тяжело сглотнул.

— Просто ответь, почему он, а не я?

— Я бы очень хотела, чтобы был ты, Егор. Очень. Но Максима я встретила намного раньше тебя. И полюбила.

Он засмеялся.

— В смысле раньше меня? Максим приехал в начале 11 класса.

— Мы встречались с ним до этого. Задолго до этого, Егор. В детстве. И я уже тогда полюбила его, а потом в 17 лет мы с ним встретились снова.

Его глаза округлились в удивлении, и я собралась уйти, но Кузнецов задержал меня за руку.

— Скажи, кто стал у тебя первым?

— А ты как думаешь?

— Максим?

— Да.

Он горько хмыкнул.

— В чем твой мотив, Егор? — Решаю все-таки задать интересующий меня вопрос.

— В смысле? Какой мотив?

— Мотив дружить с Максимом, несмотря на то предательство, которое ты получил и от меня, и от него.

Он тяжело вздохнул.

— А нет никакого мотива, Кристин. Я случайно столкнулся в коридоре универа с Олей и Максимом. Я хотел пройти мимо них, не здороваясь, но Олейникова меня остановила и стала представлять Максиму. Я удивился, и она объяснила, что произошло с Самойловым. Тогда я удивился еще больше. Так я изредка на переменах стал снова общаться с ними обоими. Ну а потом выяснилось, что ты уехала с концами: не звонишь, не пишешь, не приезжаешь. И Максим тебя совсем не помнит. И вообще никто о тебе не говорит, даже в вашем доме. Как будто тебя никогда не было. Так я снова сдружился с Максимом.

— Почему ты ничего ему не рассказал?

— А что я должен был рассказать, Кристин? «Чувак, мы были с тобой лучшими друзьями, пока ты не отбил у меня любимую девушку»? Так я должен был ему сказать?

— А если бы я приехала? Если бы Максим меня вспомнил?

Егор пожал плечами.

— Не знаю. В какой-то момент ты стала призраком.

Я опешила от такой характеристики.

— В смысле?

— Это сложно объяснить словами, но, понимаешь, все о тебе знали, все, кроме Максима, тебя помнили, но никто никогда о тебе не говорил. Даже в твоей семье о тебе не говорили. При этом запрет тебя обсуждать тоже никто не вводил. Просто ты исчезла, и все мы вели себя так, будто тебя и не было никогда.

От таких слов сердце больно кольнуло. А Кузнецов продолжил:

— Но ведь ты именно этого и хотела? Когда не приезжала, когда не звонила, когда не писала, когда удалила свои страницы из соцсетей. Ты ведь этого и хотела, правда?

Я помедлила, но потом все же вымолвила с дрожью в голосе:

— Да.

Егор согласно кивнул.

— Ты снова добилась своей цели, Кристина. Ты хотела стать призраком — ты им стала.

И на этих словах он развернулся и ушел. А я так и осталась стоять, пока ко мне не подошёл отец.

22. Глава 21. Свадьба

— Кристин, саратовский губер приехал. Ты хотела с ним поговорить.

— Да, пап, пошли.

Я направилась за отцом в переговорную комнату, быстро взяв в себя руки. Умение оперативно и в нужный момент натягивать на себя маску у меня уже отработано до автоматизма. И лишь один человек знает, кто на самом деле за ней скрывается: ранимая и беззащитная девчонка, льющая слезы, когда никто не видит.

— Семён Павлович, разрешите представить вам мою дочь, — начал отец, — Кристина. Сейчас пока вице-президент «Капитал-Строя», а в будущем моя преемница.

Семен Павлович — мужчина лет 60. Типичный губернатор. Огромное пузо, потеющее лицо, тяжелая одышка.

— Очень приятно, очень приятно, — потянулся он поцеловать мою руку.

Я одарила его широкой улыбкой.

— И мне тоже очень приятно, Семён Павлович. Вы знаете, я так люблю Саратовскую область, у меня столько тёплых воспоминаний с ней связано.

— Да? И каких же?