– Откуда ты все это знаешь?

– Потому что я – хирург, – сказал Кир и улыбнулся.

Странник замер, сожалея о том, что отдал Ире пистолет.

– Хирург? – произнес он и клюнул носом, со сверхскоростью погрузившись в сон и тут же оттуда вырвавшись. – Что-то я плохо тебя понимаю.

– Тебе нужно отоспаться, сколько ты уже без сна?

– Сутки. Или двое?

Кир снял ружье, обошел стол и помог Густаву встать со стула.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Густав безропотно повиновался. У него не осталось сил ни сопротивляться, ни спрашивать, ни получать ответы. Ему хотелось только одного – провалиться в сон, манящий и обволакивающий, как руки матери.

Когда странник проснулся, от усталости не осталось и следа. Он лежал в мягкой кровати один, укрытый теплым, практически невесомым одеялом.

Где-то играла музыка. Ритмичная, что-то вроде рока.

Густав повернулся на бок и увидел свою одежду, аккуратно сложенную на стуле. Он оделся, но куртку оставил на спинке, так как в доме хирурга было очень тепло – солнечные батареи действовали на славу, прогревая через многочисленные элементы пол, стены и даже потолок.

Странник вышел в коридор. Он смутно помнил, как вчера добрался до этой комнаты, вернее, его довели, и сейчас с интересом обнаружил, что лампы над головой работают в автоматическом режиме – зажигаясь тогда, когда под ними находится человек, и плавно затухая, когда никого нет.

Музыка действительно играла, и это был панк-рок.

Странник вошел в студию и увидел Иру, которая с остервенением качала пресс, заложив руки за голову. Неподалеку, в какой-то сфере из металлических конструкций, тросов и блоков, Кир мерно сгибал жилистые татуированные руки, и весь механизм, в который он был заключен, приходил в движение. Судя по мокрой футболке и гримасам на лице, хирург упражнялся на каком-то изощренном тренажере.

– Привет! – громко сказал он. – Выспался? А мы тут спортом занимаемся. Без тренировок в этом мире никуда!

Странник поднял руку в знак приветствия, другой протирая заспанные глаза, и кивнул. Ира кивнула в ответ, продолжая с завидным усилием складываться пополам на мягком коврике яркого цвета «вырви глаз».

– Не хочешь к нам присоединиться? – спросил Кир. – Эта штука прекрасно работает, я сейчас закончу, и залезешь в нее, попробуешь, тут легко.

– Нет, спасибо, – сказал Густав.

– Отчего так? Нет, серьезно, тренажер великолепный. В нем все рассчитано под анатомию конкретного организма, и движения совершаются с максимально эффективной амплитудой, то есть твои усилия идут туда, куда нужно. Куча программ, выбирай какую хочешь – новичок, бодибилдер, разминка! А, как тебе?

– Я по старинке, – ответил Густав.

Он пару раз присел, затем уперся ладонями в пол и встал на руки. Секунду выдержал, ловя равновесие, а потом начал отжиматься на одних только руках, строго вертикально вверх. Он не видел лиц хирурга и его жены, но они все больше вытягивались с каждым новым отжиманием. На восемнадцатом странник остановился и встал на одну руку. Некоторое время слегка покачавшись, он ловко оттолкнулся и принял нормальное для человека положение.

– Обычно раз двадцать пять за подход отжимаюсь, – сказал Густав, отряхивая ладони. – Три подхода по двадцать пять.

– И так каждый день? – спросила Ира.

Она закончила качания и теперь полулежала, опершись на локти. Ее грудь без лифчика беззастенчиво торчала под тонкой тканью футболки, и странник постарался поскорее отвести взгляд.

– Да, – сказал он. – Каждый день на протяжении многих лет. И не только отжимания. Без тренировки в нашем мире никуда, так ведь?

– Еще бы! – Хирург нажал кнопку, и блоки как-то разом ослабли, раздвинувшись в стороны. Затихла и музыка. Он подошел к Густаву, вытирая потное лицо полотенцем. – У тебя должны быть очень сильные плечевой пояс и руки.