– Любоваться бассейном никто не выходил, и по лестнице никто не поднимался и не спускался. Я бы заметил, так как стоял в дверях. А туалет у нас есть на каждом этаже.

– Благодарю, – процедила я. Мышь им тут всем поперек глотки! Мало того, что самой приходится заниматься допросом свидетелей, так мне еще активно мешают это делать. – А теперь выделите мне комнату, где я смогу побеседовать с каждым из слуг отдельно, без вашего контроля. В доме произошло убийство, а вы мешаете следствию, пытаясь защитить своих хозяев, которых я пока еще… – ух, с каким удовольствием я выделила последние два слова! – ни в чем не обвиняю. Но ваша настойчивость выглядит очень подозрительно!

Дворецкий надулся и заткнулся. Только свое дело он уже сделал. Ральф отчаянно замотал головой и затвердил, как дрессированный попугайчик:

– Не выходили никуда. Никуда не выходили. Никто никуда не выходил.

– Угу, так все и сидели в комнате, забаррикадировавшись, – рассердилась я окончательно. И, повернувшись к дворецкому, объявила: – Знаете, я передумала, позовите сюда еще и эту… компаньонку и принесите три листа бумаги и три ручки. Поиграем в школу. Будем писать сочинение «Как я провел последние два часа». И спаси вас тут всех Бастет, если я обнаружу расхождения! Привлеку за воспрепятствование следствию, ясно?!

Глава 18. Информация легко не дается

Рассадив компаньонку, слугу и дворецкого за большим столом в одной из соседних с кабинетом комнат, сама с видом суровой учительницы плюхнулась в кресло и уставилась на эту троицу. Расположила я их так, чтобы они не смогли списать друг у друга. Обещала же, что будем играть в школу, вот и пусть ностальгируют.

Эдик был отправлен под дверь к экспертам, чтобы свистнуть сразу, как только они закончат, а Брендона я назначила межкомнатным гонцом. И для начала выдала ему записку, в которой просила уточнить примерное время смерти, по мнению нашего патологоанатома.

– Итак, начнем. Описывайте происходящее с вами с десяти утра и до двенадцати дня. Подробно!

Раз меня вызвали примерно в половину первого, как раз перед обедом, мышь им поперек глотки, значит, тело обнаружили чуть раньше, но не позже двенадцати. Так что, надеюсь, интервала в два часа должно хватить.

– Обязательно уточните, что вы видели, что слышали, когда именно узнали, что Арман Зейсен убит, и как на это отреагировали все, кто был рядом с вами, – добавила я суровым тоном. Надеюсь, даже дворецкого проняло. Потому что его маниакальное желание защитить хозяев будило во мне зверя. Полицейских они не пустили, нас запустили, но при этом тесть и жена убитого упорно прячутся, потому что пока еще слишком расстроены! Ненавижу работать в таких условиях.

– А если я не смотрела на часы?! – Компаньонка тоже была с характером. Такое впечатление, что мы сюда по своей инициативе приехали и теперь всем мешаемся и раздражаем своим присутствием!

– Значит, пишите примерные интервалы. Главное, поточнее вспоминайте, что за чем происходило.

Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и постаралась не думать об обеде, который пропустила ради того, чтобы выпытывать сведения из вроде бы заинтересованных граждан.

– Держи. – В комнату тихо вошел Брендон с кружкой чая и тарелкой, на которой лежали два восхитительных бутерброда. – Нашел у них кухню, на которой отсиживается повар.

Я даже не сразу сообразила, к чему эта информация. Сначала сделала пару глотков чая и жадно впилась зубами в толстый ломоть хлеба, на котором сверху лежал такой же толстый ломоть буженины, скромно прикрытый листиком салата. И только на втором куске до меня дошло сказанное.