– Кто этот баран? – встрял техену, указывая пальцем на Саргона.

– Непредвиденная проблема, – вновь хмыкнул меджай.

– Ты не собираешься взять его под стражу? – спросил мулат, хотя уже догадался, что Нефернен заодно с этим мерзавцем.

Не обращая внимания на вопрос, страж обратился к жителю пустыни:

– Как тебя угораздило задавить миу, Пэми?

Техену, которого звали Пэми, развел руками:

– Это че, так важно что ли?

– Да, гиены тебя подери, это и вправду так важно! Теперь полгорода на уши встанет!

Пэми нацепил на уста омерзительную улыбку:

– Я задавил одну кошку, но взамен привез другую.

С этими словами он полез за борт колесницы и выудил оттуда небольшой тюк. Развязав его, техену вытащил на свет маленькую статуэтку богини Бастет. Из чистого золота. Она легко умещалась у него на ладони. Фигурка так ярко переливалась в лучах вечернего солнца, что Саргон невольно засмотрелся на ее красоту.

Нефернен шумно втянул ноздрями воздух:

– А ты знаешь, как подсластить мне Ка.

– А то! – хмыкнул Пэми. – И, надеюсь, плата будет щедрой.

– Об этом можешь не беспокоиться, – вяло махнул рукой меджай, – твоя награда уже ждет тебя.

– Что все это значит?! – наконец, произнес мулат, оправляясь от удивления.

Нефернен перевел холодный взгляд на него:

– А сам еще не понял, добрячок? За эту прекрасную вещицу я выручу огромные деньги в Хазете.

– Вы украли статуэтку богини?!

– Мы? – захохотал Нефернен во все горло. – Нет, я ничего не крал. Я лишь приобрел дорогую вещицу у подозрительного типа по пути в город. Всего за десять серебряных дебенов. А уж откуда она у него взялась, меня не касается.

– Ты должен покарать его за кражу и убийство! – яростно выпалил мулат.

– Если Бастет нанесено оскорбление, то пусть она сама его и карает, – Нефернен продолжал открыто издеваться над ним.

Саргон почувствовал, как внутри закипает праведный гнев. Несмотря на то, что их было двое, а он один. Да к тому же неподалеку ждал юный мальчишка, за которого он был в ответе.

– Раз тебе так нужна была эта вещь, что же не выкрал ее сам? – проскрежетал зубами мулат. – Или у тебя кишка тонка? Какой же ты тогда меджай?!

Казалось, гневная тирада нисколько не задела Нефернена. Он продолжал ехидно ухмыляться.

– Умный меджай я, умный! Кража чужими руками отведет от меня все подозрения. Ведь я только и делал, что торчал на посту возле храма. И вокруг было полно народа, кто это видел. Так, что меня не в чем заподозрить. А его, – тут он кивком указал на Пэми, – выслеживать никто не будет. Ловить техену, что искать ветра в поле. А вот ты, – глаза меджая сузились, – откуда ты только выискался, добрячок? Ты проблема. И нам придется ее решить. Уж слишком много знаешь.

Саргон окончательно понял, что схватки не миновать. Тогда он предпринял последнюю попытку – расколоть этих двоих. Посеять смуту, дабы не пришлось сражаться с ними одновременно.

Мулат повернулся к техену:

– Ты мог бы сам продать фигурку и получить за нее куда больше, нежели десять дебенов.

Пэми осклабился:

– Какой баран станет покупать из рук техену безделушки? Да еще и в Та-Кемет. Сразу скумекают, что я ее уволок. А десять дебенов щедрая цена для меня.

Сказав это, он осторожно положил статуэтку в тюк и прислонил к колеснице. А затем достал из-за пояса кинжал. Медь грозно сверкнула в лучах солнца.

Саргон понял, что план полностью провалился, когда до него донесся ехидный голос Нефернена:

– Не стоило тебе совать нос в это дело, добрячок.

[1] Пшент – корона древнеегипетских фараонов. По происхождению представляла собой две соединенные короны: красный «дешрет» символ власти над Нижним Египтом и белый «хеджет» – над Верхним.